Неделю назад в республиканском парламенте за закрытыми дверями состоялся любопытный круглый стол, на котором Разиль Валеев и Ильсур Хадиуллин искренне признали серьезные неудачи Татарстана в построении системы национального образования. Сколько процентов учеников в РТ изучают татарский в качестве родного языка, чем может помочь республике финский опыт и что является главным «врагом» татарской школы — об этом в материале «БИЗНЕС Online».
«В СВОЕ ВРЕМЯ БАШКОРТОСТАН В ЭТОЙ ОБЛАСТИ СДЕЛАЛ МНОГОЕ»
Едва ли не впервые после того, как чуть больше года назад разгорелась «языковая проблема», татарстанские чиновники фактически признали, что образования на татарском языке в республике нет, как нет и такого понятия как «татарская школа». Заявления эти прозвучали во время круглого стола, посвященного вопросам национального образования, прошедшего еще 7 декабря в стенах Госсовета РТ в закрытом режиме. Однако некоторые подробности мероприятия стали известны «БИЗНЕС Online».
«Мы уже давно говорим о необходимости развития образования на татарском языке, в конце 1980-х — начале 1990-х этот процесс начался, был большой подъем, но потом он начал сходить на нет — процесс начал двигаться не вперед, а назад. Потому что начали приниматься все новые и новые законы, постановления, и все дошло до того, что сегодня нам нечем похвастаться. И проблемы с каждым днем только прибавляются. В свое время Башкортостан в этой области сделал очень многое, у них открылось очень много национальных гимназий: в каждом районе открылись национальные гимназии. Хоть мы их тогда и критиковали за то, что они ущемляли татарский язык, татарское образование, сегодня нужно брать с них пример. Какой должна быть эта новая школа нам, и турки отчетливо показали, открыв здесь свои лицеи, но и они канули в лету, и, как я уже говорил, у нас в этой области наметилось некое затишье», — заявил в самом начале модератор встречи, председатель комитета Госсовета РТ по образованию, культуре, науке и национальным вопросам Разиль Валеев.
По словам Валеева, национально ориентированные местные депутаты не раз поднимали вопрос создания современных татарских школ в Казани и Татарстане в целом. «У нас были предложения и по высшему образованию на татарском языке, и по школьному образованию — в свое время мы обошли все вузы по этому поводу. И по поводу школ мы с мэрией уже давно ведем переговоры: десять лет назад, когда пришел новый мэр, мы выступили с очень простым предложением — в каждом из семи районов Казани открыть по одному современному показательному детскому саду и школе на татарском языке, но не вышло», — констатировал депутат.
«Что мы можем сделать в сложившейся ситуации?» — задался вопросом Валеев и добавил, что сейчас эта проблема вновь стала актуальной. «И Минтимер Шаймиев, учитывая эти запросы, прислушавшись ко мнению общественности, к заявлениям Госсовета, высказал свое мнение о необходимости открытия новой школы. Это не тот случай, когда принимается единоличное решение без согласования. Значит, можно сказать, что лед тронулся. Однако только одной школой ситуацию особо не изменишь. Это школа может стать пилотной, образцовой, на примере которой можно будет ее тиражировать. Мы должны тут выслушать мнение различных специалистов, систематизировать его и довести до сведения руководства республики», — передал он слово участникам круглого стола.
«ГОССОВЕТ ДОЛЖЕН ПОДГОТОВИТЬ ОБРАЩЕНИЕ В ГОСДУМУ»
«Эту проблему мы уже давно изучаем, живем этим. Образование на татарском языке и изучение татарского языка — это проблема номер один для нас на сегодняшний день», — взял слово заместитель министра образования Татарстана Илсур Хадиуллин. Он напомнил про прошлогодние события и новый закон, который дает возможность выбора родного языка. По словам Хадиуллина, согласно новому закону, родной язык должен изучаться в каждой российской школе, независимо от учебного плана. Напомнил чиновник и о том, что 68% детей в этом учебном году выбрали в качестве родного языка татарский, 29 — русский, таким образом, число изучающих татарский язык по сравнению с прошлым годом уменьшилось на 1%. Что касается национальной школы, то на сегодняшний день, по словам Хадиуллина, работает 702 татарских школ, из них 515 — как отдельные школы и 187 как филиалы, 51 из них — это начальная школа. «Мы должны наконец признать, ни в одной из этих школ преподавания на татарском языке нет! Если мы будем обманывать друг друга, приводя красивые цифры, и будем радоваться этим цифрам, мы ничего не добьемся», — неожиданно заявил чиновник.
Первая и основная причина, по которой татарские школы переходят на преподавание на русском языке, по словам Хадиуллина, — это ОГЭ и ЕГЭ. Вторая — отсутствие учебников. «Переводные учебники не считаются учебниками, они считаются учебными пособиями. И ребенку, получившему образование по таким пособиям, мы не имеем права выдавать аттестат, такой аттестат будет недействительным», — обозначил проблему замминистра. Он напомнил, что на сегодняшний день 49 учебников на татарском языке прошли экспертизу, но еще не вошли в федеральный перечень. Всего переведено 80 учебников по 15 линейкам, 64 из них вошли в федеральный перечень.
Президент ассоциации работников татарского национального просвещения и культуры РТ «Магариф» Марат Лотфуллин напомнил, что в скором времени и нынешний учебный процесс может прерваться, поскольку по новому закону изучение татарского языка в школах предусмотрено только до 9-го класса, а без среднего образования нельзя получить высшее. «Это действительно очень важная проблема», — согласился с ним Валеев. На это Хадиуллин ответил, что они находят способы преподавать татарский язык и в старших классах, поскольку Конституцией РФ предусмотрено право каждого гражданина получать образование на родном языке. «Я думаю, что, несмотря ни на что, мы будем продолжать преподавать татарский язык и литературу в старших классах. Мы пригласили юриста, представителей прокуратуры, проконсультировались, все они согласились, что наши действия не противоречат действующему законодательству», — добавил он.
«Это принципиальная вещь. Согласно Конституции, каждый гражданин РФ имеет право получать образование на родном языке. В Конституции же не написано, что только до 9-го класса! Госсовет должен подготовить обращение в Госдуму с просьбой внести изменения в закон об образовании. На сегодняшний день это очень принципиальная вещь! Потому что, как ребенок поступит в вуз, если он получит образование только до 9-го класса? Где мы возьмем татарских ученых и специалистов? Это невообразимые вещи! У нас возникает провал из этих двух лет», — поддержал Хадиуллина Валеев.
Участники круглого стола напомнили замминистра образования РТ, что два года назад министерством была принята дорожная карта по нацобразованию. «У нас таких карт много, больше, чем карт ничего, наверное, и нет. В 2017 году, учитывая новые реалии, в эту карту были внесены изменения, но основная цель — сохранение татарского языка — осталась», — ответил чиновник и при этом удивился, что в Москве идет формирование концепции преподавания родных языков без участия представителей национальных республик. «Нас туда не приглашают. Говорят, что в первом чтении эта концепция уже принята», — отметил он.
«ПРОБЛЕМЫ ТАТАРСКОЙ ШКОЛЫ — ЭТО КВАРТАЛЬНАЯ ПРОПИСКА И ЕГЭ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ»
После «постановки диагноза» участники круглого стола перешли к конкретным предложениям по выводу национального татарского образования из стагнации. Так, руководитель центра независимой оценки качества образования Айрат Файзрахманов представил концепцию новой татарской школы, над которой представители молодого поколения татар работали четыре месяца, было проведено интервью с 20 экспертами, работа трех фокус-групп. «Это не просто презентация, это научное исследование. При разработке концепции новой татарской школы мы в первую очередь изучили зарубежный опыт», — отметил спикер. По итогам исследования эксперты пришли к выводу, что татарской школе быть полноценной школой с образованием на татарском языке мешает в первую очередь ЕГЭ на русском языке и квартальная прописка и, во-вторых, стереотипы, мол, учась на татарском, дети не смогут сдать выпускные экзамены.
«Все эти стереотипы Европа пережила это еще в 1970-е годы и смогла выстроить свою эффективную систему национальных школ, например, баски, каталонцы и другие», — отметил Файзрахманов. По его словам, в качестве одного из вариантов развития новой татарской школы может послужить модель финско-татарской школы. «Мы провели опрос среди 2 тысяч родителей, который показал, что желание отдать в такую татарскую школу есть. Если получится собрать в школу лучшие кадры не только из Казани, но и со всей республики, сформировать современный директорский корпус и внедрить передовые методики, тогда родители с удовольствием будут отдавать своих детей в такие школы», — резюмировал он.
Система образования Финляндии — одна из передовых в мире, согласился с ним Валеев. «Но у нас же были свои татаро-турецкие лицеи, и генконсул Турции в своем интервью сказал, что они готовы восстановить их, они и ментально нам ближе. Возможно, нам стоит снова вернуться к этому вопросу», — задался вопросом он.
Учитель биологии гимназии-интерната №4, лауреат всероссийского конкурса «Лучший учитель года» Искандер Набиуллин рассказал о концепции полинингвальной школы нового поколения, целью которой является воспитание новой элиты Татарстана, которые будут свободно владеть татарским, русским и английским языками. «Если будет такая школа, то родители с удовольствием будут отдавать своих детей в них», — отметил он. Согласно этой концепции, обучение в начальной школе полностью должно вестись на татарском языке, в старших классах часть предметов — на татарском, часть — на русском, а такие, как биология и химия, и вовсе на английском. Школа должна носить статус прогимназии, которая включает в себя дошкольное воспитание, непосредственно саму школу и школу дополнительного образования. Также предусматриваются стажировки за рубежом, сотрудничество с другими российскими и европейскими школами.
«ПОНЯТИЯ «НАЦИОНАЛЬНАЯ ШКОЛА» В РОССИИ НЕТ»
«Школа школой, но если не будет высшего образования на татарском языке, у нашего народа нет будущего», — отметил при этом Валеев и передал слово представителям высших учебных заведений. Первой была директор Высшей школы национальной культуры и образования КФУ Альфия Юсупова. Она отчиталась, что на сегодняшний день 586 студентов КФУ получают образование по направлению «татарский язык и литература». «В этом году мы приняли студентов на отделение „музыка и дополнительное образование“, „обществознание“ и „математика и информатика“ — всего три группы по 25 человек», — добавила она. Каждый из них получает дополнительную стипендию. Плюс еще 50 заочников на отделении дошкольного образования. Всего было принято 125 студентов, в т. ч. из 8 регионов России. На следующий год на билингвальное направление планируется принять еще 150 человек. Таким образом, по словам Юсуповой, к 2023 году число двуязычных специалистов возрастет до 750 человек. Что касается иностранных языков, то в КФУ пришли к соглашению, что первый язык, который будут изучать полилнгвальные студенты, будет европейский, второй — восточный: турецкий, арабский или китайский. «С 2019 года будет введено обязательное изучение второго иностранного языка и в перечне языков ни турецкого, ни арабского языков нет, соответственно, не будет учебных пособий, методик и т. д.» — возразил ей Файзрахманов.
«В этом свете у Исмагила Хуснутдинова есть очень интересная концепция национального университета», — передал слово Валеев профессору КНИТУ-КХТИ, который представил концепцию Открытого национального университета, с которой читатели нашей газеты уже знакомы. Исмагил Хуснутдинов отметил, что «у наших детей сегодня нет возможности получать высшее образование на татарском языке». «Идея подготовки национальных кадров в стенах только одного университета мне не очень нравится, поскольку там можно готовить только узкий круг специалистов — филологов, педагогов или экономистов. Врачей и инженеров там уже не подготовишь», — добавил при этом он. «Из филологов математиков не сделаешь», — поддержал его Лотфуллин, также не поддерживая идею по передаче всех полномочий по подготовке национальных кадров КФУ. Лотфуллин также отметил, что вариант, предлагаемый Хуснутдиновым, — это единственно приемлемый на сегодняшний день вариант, который непременно нужно реализовать.
При этом Лотфуллин обнажил еще одну проблему. Согласно нынешним российским законам, у школ нет статусов — муниципалитет не может определять, на каком языке будут преподавать в той или иной школе, язык выбирают родители». У нас нет основания говорить «татарская школа»», — отметил он. «Что касается национальной школы. В российском законодательстве сегодня такого термина нет. Понятия «национальная школа» в России нет, мы называем ее «национальной», только для того, чтобы усладить свой слух. Школы с углубленным изучением языка в российском правовом поле есть, а национальной школы нет», — подтвердил его слова Валеев. «Да, но полилингвальная школа отличается от национальной тем, что там преподаются все языки, предметы там преподаются на разных языках», — подчеркнул Лотфуллин.
Подводя итоги работы круглого стола, Валеев признал еще одно поражение в области национального образования — отсутствие дополнительного образования детей на татарском языке: «Сыну моей внучки сейчас пять лет. Она мне говорит: „Вот ты всю жизнь говорил нам ‚татарский язык‘, ‚татарский народ‘. Мой сын увлекается музыкой, я с сегодняшнего дня готова отдать его в татарскую музыкальную школу. Где она? Где у вас татарская художественная школа? Где шахматная школа на татарском языке?“ У меня нет ответа на этот вопрос…»
