Иммерсивный спектакль в Доме Муллина, национальная костюмерная в «Мельнице», сабантуй в «Туган авылым», культурный центр и возрождение Билярска. Как уроженка Дагестана Фарида Бибарс провалила вступительные экзамены, но осталась в Казани и нашла свое призвание в татарской культуре – в ее интервью «Татар-информу».

«Я родилась в Дагестане, но всегда тянулась к татарской речи»

Фарида, вы родились в Дагестане в семье военного, а потом обосновались в Казани. Что послужило отправной точкой?

– Мне посчастливилось родиться в семье советского офицера в солнечном и гостеприимном Дагестане, где живет часть моих родственников по отцовской линии. Детство было очень ярким, мне довелось объездить много красивейших, интереснейших мест большого Советского Союза, увидеть культуру разных народов. И при этом мне всегда хотелось слышать татарскую речь. Родственники нам присылали из Татарстана кассеты, диски с народной и эстрадной музыкой. Меня тянуло в Казань. Я хотела стать академической певицей, училась этому в Ставрополе и в Киеве.

Что подтолкнуло к переезду в Казань?

– Когда мне было 28 лет, я приехала поступать в Казанскую консерваторию, провалила экзамены, но уезжать из Казани не захотела. Бродила по центру, стерла все каблуки и поняла, что останусь здесь навсегда. Поступила в институт культуры на дирижерско-хоровое отделение, занималась организацией концертов, писала сценарии, выступала, вела довольно активную жизнь. Я с теплотой вспоминаю институт, там я встретила интересных людей, которые жили своим творчеством. У меня были прекрасные учителя, я им очень благодарна. Я многому научилась – проявлять себя в творчестве, ничего не бояться. Благодаря этому стала воплощать свои идеи в небольшие проекты.

Какие люди или события повлияли на ваше решение заниматься именно национальной культурой и продюсированием?

– На это меня вдохновило не только обилие интересных музыкантов, интересных людей, но и завораживающая татарская речь, литературный татарский язык, мелодичный, как сама музыка. А больше, наверное, то, что, родившись на другой земле, человек, оказавшийся на исторической родине, чувствует себя немного ущербным. Потому что ты не владеешь языком, не пропитан вот этим воздухом, рождённым на этой земле. Конечно, очень хотелось в первую очередь себе доказать, что я имею отношение к этому народу, что я могу каким-то образом проявить себя в своей нации.

От «Татар җыры» до Ittifaq: как рождалась альтернатива

С чего началась ваша профессиональная деятельность?

– Сразу после окончания Казанского института культуры я попала в прекраснейший коллектив, который только создавался, – Молодежный центр при Министерстве по делам молодежи, спорту и туризму РТ. Первый проект – «Созвездие-Йолдызлык». Вместе с своими коллегами, очень интересными людьми, я стояла на пороге и видела это зарождение. Великолепная школа организаторов, администрированию проектов я научилась именно там. До сих пор пользуюсь теми навыками, которые получила в этой жизненной школе под руководством Айдара Гайнутдинова и Евгения Аладинского.

Над какими проектами вы еще работали?

– Их было много. Это спартакиада, это подготовка правительственных встреч международных, что дало понимание, что я могу что-то организовывать. Я устроилась продюсером в крупный музыкальный продакшен в Казани, моей первой подопечной была певица Диля Нигматулина. А первый проект, который я вела, был «Татар җыры». У меня был опыт работы администратором, поэтому я хорошо справлялась со своей работой, меня довольно скоро назначили начальником отдела. Я стала ездить, общаться с татарскими исполнителями. Первые треки Ильсии Бадретдиновой тоже записали мы. Музыка была разная, не все нравилось, конечно. Прошло время, и я стала генеральным директором звукозаписывающей компании, и одним из моих проектов стала альтернативная татарская музыка.

Расскажите о самых интересных проектах.

– Тогда это были ребята только начинающие, группа Ittifaq. Это были клипы Иделии Марс. Это первые треки и клипы Мубая. Это была действительно очень интересная часть моей жизни, с благодарностью вспоминаю это время. Я общалась со свободолюбивыми людьми, которые интересно мыслили. Например, Альберт Исмаил, музыкант, переводчик, полиглот, автор-исполнитель. Все мы, кто делал альтернативную татарскую музыку, старались создать конкурентоспособный продукт, чтобы татарская мелодия была популярна далеко за пределами России. Очень многому у них научилась. И очень много интересного мы делали в музыке вместе.

«Дом Муллина – это не сцена, это живая декорация»

Как вы начали сотрудничать с Домом Муллина?

– Знакомство с Марселем Зариповым произошло в феврале 2025 года. Когда-то я работала арт-директором Татарской усадьбы, мне тоже хотелось там делать проекты. Захотелось объединить под идеей «Татарское гостеприимство» два берега Кабана, где я хочу показать гостям в первую очередь деревенскую татарскую культуру, а также культуру купечества, городской интеллигенции, которая у нас всегда была, и жизненный уклад XIX века. Когда я туда пришла, мы начали потихонечку общаться, я порекомендовала им своего партнера-фотографа по костюмерной в «Туган авылым», чтобы гости узнавали про костюмы и могли делать профессиональные фотосессии. После мы с Марселем организовали там мастер-класс, единственный в Казани, по книгопечатанию. На втором этаже Дома Муллина можно попробовать напечатать несколько страничек на татарском языке в арабице на восковых дощечках.

Как родилась идея сделать именно иммерсивный спектакль, да еще и в музее?

– Идея спектакля возникла сама по себе. Марсель делал уже какие-то постановки, потому что Дом Муллина был когда-то актерским общежитием, само место предполагало театральное действо. Лейсан Гирфанова тоже из семьи актеров. Ей пришла идея постановки спектакля «Беренче театр». Поскольку это дом 11, мы решили, что это будет фантазия на тему этой пьесы. Так родилось название «Ун «Беренче театр» (игра слов: «одиннадцатый театр», – прим. Т-и). Спектакль отражает конфликт поколений, прошлого и будущего, которое характерно и для наших дней. Фабула воплощает идею важности семьи, отношений внутри нее с юмором, красивым языком, показательную для начала ХХ века, очень хорошо ложится именно в интерпретацию Дома Муллина.

• «Ун «Беренче театр» – первый иммерсивный татарский спектакль, поставленный не в театре, а в музейном пространстве — в Доме-музее купца Муллина (Старо-Татарская слобода, Казань). Название «Ун Беренче» («Одиннадцатое») отсылает к дому-музею на № 11 по улице Марджани. В основе лежит пьеса Галиаскара Камала «Беренче театр» («Первый театр»). Режиссер — заслуженный артист РТ Зульфат Закиров; сценарий — Ляйсан Гирфанова; костюмы — этнопроект «Миллихаситэ». Продюсеры — Фарида Бибарс и Марсель Салимжан. Язык спектакля — татарский, с либретто на русском — иммерсивный формат, позволяющий не‑знающим языка погрузиться в сюжет. Зрителей ведут по дому, дают примерить костюмы, приглашают на чаепитие в костюмах, создавая полное погружение в атмосферу XIX века.

Что было самым трудным в реализации этого проекта – согласования, команда, костюмы, сценарий?

– Не было вообще ничего сложного. Это первая в моей жизни и легкая постановка. Начали мы обсуждать идею в марте, а уже в июле все было готово. Коллекция костюмов максимально приближена к одежде первой половины XIX века. Реквизит тоже весь есть, Дом Муллина – отличная декорация. Актеры великолепные!

Кто был инициатором сотрудничества с Зульфатом Закировым и Ляйсан Гирфановой?

– С Зульфатом Закировым мы делали «Бибарс сарай», я очень хотела чтобы именно он был режиссером это этого спектакля. Мы сделали с ним для нового проекта четыре актерских состава. Это молодые актеры Тинчуринского театра, моей команды «Бибарс», студенты. Они могут сменять друг друга, это дает возможность играть спектакль еженедельно. Актерам тоже нравится этот творческий кураж, прекрасно написанный текст, который хорошо ложится на действие. Самое главное, он понятен и без перевода. Но сначала мы показали спектакль фокус-группе, потому что были опасения. Это были русскоязычные люди, которые не понимают татарского языка. Реакция была удивительной, все были в абсолютном восторге, не было ни одного негативного отзыва.

Планируете ли вы тиражировать спектакль, проводить его в других городах или других музейных пространствах?

– Не думала о том, что спектакль можно где-то тиражировать, его место именно в Доме Муллина. Это правильное место – Старо-Татарская слобода. Здесь и иммерсивность, и развлекательность, и познавательность. Мы хотим знакомить гостей города, туристов, казанцев с нашей историей через такой иммерсивный спектакль. Конечно, чтобы люди слышали красивую татарскую речь.

Источник: https://www.tatar-inform.ru