«Великий Аллах в Коране говорит: «Сражайтесь с теми, которые сражаются с вами, но не будьте зачинщиками, ибо Бог не любит несправедливых… Великий пророк Мухаммад говорит: «Любовь к родине, защита её есть долг религии». Помощь воину, идущему на фронт, вооружением равносильна участию в сражении…» Это строки из обращения к мусульманам страны, опубликованного в мае 1942 года, когда положение на фронте было критическим: немцы рвались на Кавказ. Подписал обращение Габдрахман Расули, муфтий Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ).

Расули в то время, пожалуй, единственный оставшийся в стране авторитетный мусульманский деятель: годы «Большого террора» и воинственного атеизма сделали своё чёрное дело. Из почти пятнадцати тысяч мусульманским общин ЦДУМ, действовавших в стране в 1927 году, к началу войны остаётся около ста, сотни исламских священнослужителей расстреляны, тысячи пытаются выжить в гулаговских лагерях. Но сейчас не об этом – враг у порога дома. «Любовь к родине, защита её есть долг религии»…

ЗА ПЯТЬ ЛЕТ ДО ВОЙНЫ

Высшая цель – она как солнечный луч, даже если вокруг полный мрак. Кто знает, может быть, ради неё Расули взвалил на себя тяжкую ношу за шесть лет до майских событий сорок второго? Тогда, в мрачном 36‑м, он стал муфтием ЦДУМ. Каким образом происходило само назначение, скрыто за завесой времени. Доподлинно известно лишь, что никакого съезда, как предписывал устав ЦДУМ, на котором должны были пройти выборы нового муфтия, не было – запретили власти. Известно также, что кандидатов было два – заместитель председателя ЦДУМ Кашшаф Тарджемани и Габдрахман Расули.

Никаких иллюзий: оба кандидата, конечно, лояльны к советской власти, иначе не провели бы на свободе и дня. Но один станет муфтием, а Тарджемани почти сразу – фигурантом наспех сфабрикованного «Дела о заговоре руководителей ЦДУМ», жертвами которого окажутся больше 30 исламских религиозных лидеров (Тарджемани получит десять лет заключения и умрёт в неволе. – Прим. ред.).

ВОЙНА. «БОГ ОТСТУПАЮЩИХ НЕ ЛЮБИТ»

Майское, 1942 года обращение Расули к мусульманской умме – второе за время войны. Первое, «Ко всем приходам мусульман», увидит свет ещё 2 сентября сорок первого. В обращении – призыв к правоверным биться с врагом, не жалея сил. «Известно, это война, война за родину, поэтому на фронте и в тылу мусульмане с точки зрения религии обязаны бороться до уничтожения врага. Коран говорит: «Убивайте с именем Бога, не отступая перед врагом, Бог отступающих не любит…» В Кремле, конечно, хорошо понимают, насколько ценно слово, способное в это непростое время сплотить мусульман против оккупантов. Укрепить это понимание помогает враг: немцы на оккупированных территориях вовсю разыгрывают религиозную карту – разрешают открывать мечети и церкви, выставляя большевиков душителями религии.

Годы спустя авторы публикаций о Габдрахмане Расули будут утверждать: обращения появились в ответ на некие обещания, данные муфтию властью. В подтверждение даже приведут цитату из сентябрьского обращения, сорок первого года: «Советское правительство теперь не будет притеснять ислам. Центральное духовное управление мусульман будет восстанавливать ранее закрытые мечети…» Все, кажется, логично. Кроме того, что в подлинном тексте обращения… никаких обещаний нет. Да и инициатива, не исключено, исходила совсем не от муфтия.

Впрочем, это нисколько не умаляет значимости самого документа: свою роль в объединении мусульман против общего врага он, безусловно, сыграл.

ЗАДОЛГО ДО ВОЙНЫ

Авторитет муфтия, возглавлявшего мусульманскую умму в самое непростое время, формировался не год и не два. Сын шейха Зайнуллы Расули, основателя медресе «Расулия» в Троицке, Габдрахман, получив образование в медресе отца, затем окончил каирский университет «Аль-Азхар» и очень скоро, в 1903 году, стал директором «Расулии». При нём медресе стало новометодным, здесь, помимо богословских, преподавали многие светские дисциплины, а организация учебного процесса была реформирована по европейскому образцу. «Здесь, как и в Оренбургской «Хусаинии», готовилась элита для миллета (этноконфессиональной общины) Оренбургского магометанского духовного собрания, объединяющего татар, башкир и казахов»* . Сюда приезжали учиться не только из ВолжскоУральского региона, но и из Казахстана, Сибири, Средней Азии.

В послужном списке Габдрахмана – участие в III Всероссийском мусульманском съезде (1906 г.), он был в числе религиозных деятелей ЦДУМ, подписавших в июне 1917 года фетву, которая признавала расходы на просвещение и науку равными садака и богоугодным делам. Уже в советское время (1923 г.) муфтий ЦДУМ Риза Фахретдин назначил Расули мухтасибом по огромной Уральской области, включавшей тогда территорию современных Челябинской, Свердловской, Курганской, Тюменской областей, Пермского края, а также Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов. Расули избирался членом Совета улемов (Галямалар Шурасы) на II и III всероссийских съездах улемов и мутаваллиев, что ещё раз доказывает: это был признанный и авторитетный знаток теоретических и практических сторон ислама.

Но ни имя, ни авторитет в мусульманском мире не могли быть охранной грамотой от репрессий тридцатых годов, скорее наоборот. Возможно, Расули, в отличие от многих коллег по цеху, уцелел только потому, что в годы революции и Гражданской войны проявил достаточную осторожность, сумев не скомпрометировать себя перед новыми хозяевами жизни. А ещё готов был поддерживать новую власть. Во всяком случае, приветственную телеграмму на имя короля Хиджаза Сауда, отправленную 27 октября 1926 года со съезда улемов и мутаваллиев, подписал именно Расули (он председательствовал на этом съезде. – Прим. ред.). В телеграмме съезд «желает от Бога успехов в… освободительных делах Востока и мусульман…». Муфтий был полезен и необходим и когда Москва принимала глав исламских государств – короля Афганистана Аманулла-хана и президента Турции Мустафу Кемаля Ататюрка…

Имидж душителя религий, и ислама в частности, на международной арене советской власти никаких выгод не сулил.

ВОЙНА. ТЕЛЕГРАММА ОТ СТАЛИНА

Майское, 1942 года, обращение Габдрахмана Расули было спешно переведено на казахский, киргизский, узбекский, таджикский, туркменский, другие языки, листовки с текстом распространялись там, где традиционно исповедовали ислам, тысячными тиражами. «Мы, учёные ислама и духовные деятели, живущие в Советском Союзе, призываем всех мусульман к единодушной защите любимой Родины и мусульманского мира от германских фашистов и их приспешников» – слова были просты и понятны, они били в цель. На фронте, в тылу верующие выполняли свой долг перед отечеством, забыв прежнее. Погибали и отдавали последнее.

5 марта 1943 года «Известия» опубликовали телеграмму Габдрахмана Расули. Он информировал о сборе средств мусульманами на строительство танковой колонны, сообщал: вносит на богоугодное дело свои сбережения – 50 тысяч рублей. Всего Центральное духовное управление мусульман собрало тогда около 10 миллионов рублей. В ответ Расули получит телеграмму от Иосифа Сталина: «Благодарю вас за вашу заботу о бронетанковых силах Красной Армии. Примите мой привет и благодарность Красной Армии. И. Сталин». Для муфтия эта телеграмма – почти охранная грамота.

Война – переломный момент. Государство отказывается от планов скорейшего уничтожения религии, наоборот, налицо некое возрождение религиозной жизни. Всё для фронта, всё для Победы.

 

Духовные лидеры мусульман СССР: муфтий ЦДУМ Г. Расули, муфтий САДУМ Э. Бабахан, муфтий ДУМ СК Х.-Г. Гебеков, шейх уль-ислам ДУМ Закавказья Ахмад-ага Али-заде.

ЗА ПЯТЬ ЛЕТ ДО ВОЙНЫ

Есть ещё одна версия, объясняющая, почему именно Расули стал муфтием ЦДУМ и уцелел в пору целенаправленного уничтожения духовенства. Сафуат Рахманкулова, его дочь, оставила воспоминания: «В начале июня (1936 года. – Прим. ред.) отец получил телеграмму из Уфы. Его вызывали на совещание мухтасибов, так как собирались закрывать Центральное духовное управление мусульман Советского Союза… Каждого мухтасиба спрашивали, нужно ли сейчас Духовное управление мусульман или надо его закрыть. Все мухтасибы ответили так: «Надо сделать так, как решит власть». Когда отцу задали этот вопрос, он решил выступить. «Русская царица открыла Духовное управление мусульман, считая его нужным, – сказал он. – Вы… хотите его закрыть, считая его ненужным. Через пять лет оно будет нужным, но открывать его будет трудно – необходимых людей не будет». Представители власти были удивлены выступлением отца. Один из них спросил его властным голосом: «Как твоя фамилия, где ты живёшь и чем ты занимался до революции?» Отец кратко рассказал о себе. Тогда этот человек сказал отцу: «Вот тогда ты, хазрат, и работай муфтием и постарайся сохранить Духовное управление мусульман».

Рассказанное дочерью Расули, естественно, не может считаться документальным свидетельством произошедшего, но в свете событий того времени выглядит достаточно реалистично. Дело в том, что незадолго до совещания муфтиев в Уфе таврический муфтий Ибрагим Тарпи демонстративно закрыл ДУМ Крыма в Бахчисарае, публично заявив, что «духовные управления мусульман СССР не имеют реальной возможности выполнять свои прямые обязанности, они служат для советской власти символом свободы совести в глазах мировой общественности, являясь прикрытием антирелигиозной политики большевиков».

Подобный демарш, не исключали власти, готовило и ЦДУМ (В сфабрикованном «деле ЦДУМ» о желании некоторых членов Центрального духовного управления повторить крымский сценарий упоминается). Предложение закрыть ЦДУМ в связи с массовыми закрытиями мечетей и арестами священнослужителей выдвигал в 1935 году и Кашшаф Тарджемани. Выглядеть душителями свободы совести в глазах мировой общественности большевики вряд ли желали: молодой стране Советов нужны были союзники и партнёры, а не имидж страны-изгоя и полная изоляция.

ВОЙНА. ВСЁ ДЛЯ ПОБЕДЫ И ШАНС ДЛЯ РЕЛИГИИ

Как отреагировал муфтий ЦДУМ Габдрахман Расулев на некоторое потепление от ношений власти и религии? Французский советолог и исламовед Александр Беннигсен утверждает: «В июле 1942 года муфтий европейской части России Габдрахман Расулев взял на себя инициативу возобновления контактов со Сталиным. Взамен на обещание мусульман оказать поддержку в войне против фашистов антирелигиозная пропаганда была если не совсем прекращена, то во всяком случае приторможена, и отношения между советским государством и официальным исламом нормализовались…»

Понятно, что в советских реалиях «взять на себя инициативу контактов со Сталиным» мог разве что маршал Жуков (созданный в войну Совет по делам религиозных культов при Совнаркоме СССР – единственный реальный канал для возможной связи религиозных деятелей с Правительством страны. – Прим. ред.). Но то, что муфтий Расули постарался воспользоваться ситуацией, несомненно.

Разумеется, в рамках дозволенного. Никакого массового открытия новых приходов и возвращения прежде отобранных мечетей, понятно, не случится. Но Габдрахману Расули удастся хотя бы частично восстановить разрушенную в годы репрессий вертикаль власти ЦДУМ в лице казыев и мухтасибатов. С другой стороны, именно в войну ЦДУМ утратит свои центральные функции – в 1943 году будут созданы ДУМ в Закавказье, Средней Азии, на Кавказе. Основным центром советских мусульман станет Ташкент.

Впрочем, организационные моменты – совсем не главное. А главное – грядущая победа в войне, которая, как надеются представители всех религий, обещает стране свободу вероисповедания.

ПОСЛЕ ВОЙНЫ. КОЛЛЕКТИВ ВЫМИРАЮЩИХ СТАРИКОВ?

Надежды будут скоро похоронены. Ужесточение антирелигиозной политики в СССР случится уже в апреле 1948 года, когда Совет по делам религиозных культов направит своим уполномоченным на местах инструкцию, где уведомит, что Совет «категорически предлагает прекратить всякую регистрацию религиозных общин». ЦДУМ в этом же году будет преобразовано в Духовное управление мусульман Европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС) и лишится права открывать новые приходы, материально помогать духовенству, открывать религиозные школы и курсы… «Оно сохранит права только на разрешение религиозно-догматических вопросов, контроль за назначением духовенства, учёт мечетей и молитвенных домов. Фактически это обозначало разрыв отношений с обществом и превращение общин в коллективы вымирающих стариков»**.

Надо отдать должное Расули, даже в этих условиях он найдёт в себе силы поддерживать веру и отстаивать интересы верующих. На свой страх и риск он станет выдавать хашадет-наме – свидетельства на права совершения обрядов, не связывая их получение с открытием приходов (получать такие документы формально могли только руководители зарегистрированных общин). Всего таких свидетельств он выдаст 917. Уполномоченный Совета по делам религиозных культов по БАССР будет информировать руководство: «…Расулев своими действиями значительно способствовал расширению сети действующих незарегистрированных религиозных обществ и групп, он без разбора давал так называемые свидетельства на право совершения всевозможных неотложных религиозных обрядов среди мусульманского населения, снабжал все религиозные группы ежегодными календарями».

ПОСЛЕ ВОЙНЫ. ВЕРА, КОТОРУЮ НЕ УБИТЬ

В Татарии в конце сороковых годов будет около пятисот так называемых санитарных мулл, совершающих необходимые обряды (при этом мечетей, действующих, – всего 16). А при единственной действующей в Казани мечети Марджани будет функционировать группа взаимопомощи со своей «кассой» из народных пожертвований – для выплаты «зарплат» муллам и помощи нуждающимся. Муфтий Расули будет поддерживать контакты и с главами незарегистрированных общин, будет получать от них взносы и в меру своих возможностей пытаться защищать права верующих на совершение традиционных обрядов.

Кураторы из всемогущего ведомства, конечно, знают о каждом шаге муфтия. Но на многие его инициативы смотрят сквозь пальцы, похоже, не видя в них угрозы социалистическому обществу. Да и авторитет Расули, его заслуги перед страной в тяжёлую военную пору не позволяют окончательно ограничивать его право на самостоятельные действия. Что, впрочем, не мешает власти гнуть свою жёсткую антирелигиозную линию. Ходатайство муфтия об открытии богословских курсов при Духовном управлении будет положено под сукно, не удовлетворят органы и ни одну просьбу верующих об открытии мечетей…

Но в 1948 году в Казани на праздничную молитву Ураза-байрама в мечеть Марджани и ещё пять мест придут более 23 тысяч человек. Ислам не умрёт.

Габдрахман Расули сделал для этого всё, что было в его силах.

* См.: А. Ю. Хабутдинов «Лидеры российских мусульман и мусульманок в Российской империи и СССР (ХIХ–ХХ вв.)»
** См.: А. Ю. Хабутдинов «Лидеры российских мусульман и мусульманок в Российской империи и СССР (ХIХ–ХХ вв.)»

Ахмед Шакиров protatarstan.ru
Фото: islam-today.ru, cdum.ru