В Коране сказано:

И первым Домом поклоненья,
Что был назначен для людей,
Был тот, что в Мекке, –
Благословенья полон, путеводитель
всех миров (Семейство Имран, сура 3, стих 96).

И на людей возложен долг перед Аллахом
Паломничество к Дому совершить… (Семейство Имран, сура 3, стих 97).

Пятый столп ислама

Хадж – пятый столп ислама, после Шахады, молитвы (намаз), налога (закят) и поста (саум).

В терминологии шариата хадж — это устремление душой и телом к подножью Священной Каабы и к вершине горы Арафат.

Смыслы паломничества

Хадж всегда имел огромное значение в духовной жизни мусульманских народов, особенно тех, которые находились в дали от святых мест. Больше тысячелетия хадж являлся одним из важнейших факторов интеграции в мусульманском мире, благодаря которому осуществлялась живая связь мусульман в разных концах света, расширялось информационное пространство мусульманского мира. Это был духовный подвиг для многих, кто во имя веры вставал на Путь не легких испытаний. Путь, которой многие, буквально проходили пешком, преодолевая тысячи километров.

Как писал Ибн Ильяс:

Я иду по тем дорогам,
Что исхожены веками.
Их осталось так немного –
Утрамбованных ногами.

Люди в поисках Аллаха
Брали в Путь суму да посох,
И никто не ведал страха
И не задавал вопросов.

И никто не знал, что дальше
Ждет его, но верил свято,
Что уйдет от лжи и фальши
И придет к любви когда-то.

Хадж во все века был особым знаком любви и преданности Аллаху. Это было искреннее стремление отдать дань почитания пророку Мухаммаду (мир ему и благословение Аллаха), который сказал: «Кто посетит мою могилу, тот словно навестит меня. Кто приветствует меня, того я услышу».

Среди паломников было не мало людей легендарных. Так в 1494 году Казанская и Крымская ханша Нурсултан в сопровождении брата Хусейна и свитой в составе 50 человек, совершила хадж в Мекку и Медину через Каир. Известно, что после этого она в переписке с русскими царями именовала себя «царица Азии» хаджия (под этим именем она упоминается в русских летописях).

Организации хаджа из Российской Империи

До переворота 1917 года священные места в Мекке и Медине входили в состав Османской империи. Непосредственно организацией хаджа ведали так называемые «далили», которые специализировались по различным народам, исповедующих ислам.

Существовала и успешно функционировала вакуфная инфраструктура в Мекке и Медине. Доподлинно известно по крайней мере о 9 вакуфных домах для паломников казанских татар в Мекке. В Медине была казанская мечеть и медресе, а также 3 вакуфных дома.

Большую положительную роль в деле организации хаджа из Российской Империи сыграло российское консульство в Джидде. Первым консулом становится татарин Шагимурад Мирясович Ибрагимов, назначенный высочайшим указом от 22 ноября 1890 года. Важно подчеркнуть, что в инструкции консулу прямо говорилось, что цель консульства состояла «преимущественно в покровительстве нашим паломникам, ежегодно в значительном числе отправляющимся на поклонение мусульманским святыням в Мекку и Медину».

Надо особо отметить, его непреходящий вклад в дело изучения культуры и национальных традиций тюркских народов Центральной Азии. Близкий друг известного путешественника и просветителя Чокана Валиханова, неутомимый исследователь и активный участник научных изданий того времени, он оставил заметный след как этнограф-бытописатель жизни тюркских народов Центральной Азии.

Благодаря благосклонной поддержки российского императора, хорошо отлаженной системе маршрутов и вакуфной инфраструктуре на месте хадж совершали многие известные мусульманские деятели России: Шигабутдин Марджани из Казани, шейх Кунта хаджи Кишиев, имам Шамиль из Чечни, шейх Зайнулла ишан Расулев из Башкирии и др.

Согласно литературным и архивным источникам в XIX веке паломничество российских мусульман совершалось в основном по трём общепринятым маршрутам:

• по Закавказью и северной части Персии через узловой пункт Кирманшах и пограничный с Турцией городу Ханекин, по направлению на Багдад, а затем далее через пески Аравии — в Мекку и Медину.
• Через Самарканд и Бухару в Афганистан через Мазари-Шариф, Кабул и Пешавар в Бомбей, а оттуда морем в Джидду или Ямбо, служащие гаванями для Мекки и Медины.
• Из портов Черного моря через Стамбул и Суэц в Джидду или Ямбо, и далее в Мекку и Медину.

Хадж в первые годы Советской власти

Падение Российской Империи сопровождалось уничтожением практически всех государственных общественных институтов власти. В года красного террора и оголтелой борьбы с религией, налаженные пути хаджа были преданы забвению до тех пор, как 9 августа 1924 года уроженец Уфимской губернии татарин Карим Хакимов вручил верительные грамоты королю Хиджаза из династии Хашимитов и стал Генеральным консулом и дипломатическим представителем СССР в королевстве.

Начав работать в королевстве (Название Саудовская Аравия появится лишь 1932 году) Карим Хакимов, который был не только красным дипломатом, но и бывшим слушателем в медресе знаменитого села Каргалы (Оренбургская область), совершил паломничество умра – «малый хадж» в Мекку, чем завоевал расположение арабского руководства, а в 1926 году провел большую дипломатическую работу для того, чтобы 16 февраля 1926 — СССР первым признал новое государство – Королевство Хиджаз.

Усилия Карима Хакимова на всех фронтах его не простой деятельности принесла свои плоды: в 1927 году после 10-летнего перерыва стали перевозить паломников через одесский морской порт. Однако, в отличии от Российской Империи, где хадж развивался по нарастающей, в СССР шло резкое сокращение паломников, и в начале 30-х годов путь в Мекку и Медину закрылся «железным занавесом».

В 1938 году Генеральный консул Карим Абдрауфович Хакимов был отозван в Москву и практически тут же расстрелян, но то, что он сделал для мусульман России в послереволюционные годы, должно остаться в нашей памяти как подвиг истинного мусульманина.

Война и религия

Возобновление хаджа в СССР стало возможно лишь в 1945 году, когда небольшая группа хаджиев во главе с муфтием Эшоном Бабаханом ибн Абдулмажидханом смогла отправится в хадж. С этого момента и до 1990 года из СССР совершили хадж около 900 советских граждан. Конечно, это ничтожное количество, но такова история страны, где люди получая высшее образование, сдавали зачеты и экзамены по атеизму.

Говоря об истории хаджа из пределов бывшего СССР, важно отметить роль Эшона Бабахана ибн Абдулмажидхана, который вопреки всему советскому атеизму сумел запустить этот процесс вновь, после долгих лет духовного безвременья. Начиная с 1928 года, пройдя сталинские лагеря, Эшон Бабахан ибн Абдулмажидхан в июле 1943 года был вызван в Кремль, где состоялась его встреча со Сталиным, который сам предложил ему собрать Курултай мусульман и образовать Духовное управление в Ташкенте. Известно, что Сталин акцентировал внимание на том, что первоочередной задачей мусульманского сообщества должна была стать реальная помощь в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.

Выполняя поручение Сталина, Курултай мусульман выступил с обращением к мусульманам, в котором в частности говорилось: «Плечом к плечу со всеми народами сражайтесь, как храбрые львы, против нацистских захватчиков, уничтожайте ненавистных фашистов так, чтобы ни один из них не остался на нашей планете! Защищайте каждую пядь нашей земли и укрепляйте свои ряды железной дисциплиной. Мы призываем всех верующих молиться Аллаху и просить Его помочь нашим солдатам и ниспослать быструю победу над врагом»

Мой отец Каляметдин хазрат не просто стоял в одном ряду с теми, кто участвовал в переменах, начатых Эшоном Бабаханом ибн Абдулмажидханом в области путь ограниченного, но все-таки признания ислама в СССР, как имеющего право – быть, но первым отозвался на призыв Курултая мусульман.

Полагаю, немного было таких имамов как Каляметдин хазрат, которые не просто молились за победу, а с автоматом в руках добывали ее в боях на полях сражений Великой Отечественной войны. Отец лично знал Эшона Бабахана ибн Абдулмажидхана, разделяя его убеждение, что «правильный путь в Исламе — это путь ханафитского суннизма, обогащённого трудами имама аль-Бухари и Бахауддина Накшбанди».

Думаю, что, пройдя войну, получив тяжелые ранения, отец понимал, как непросто было Эшону Бабахан ибн Абдулмажидхана в 1945 году организовать хадж, о котором уже говорилось выше. Наверное, легче было головой пробить стену, чем убедить советских чиновников в необходимости возобновления хаджа. Может помогла встреча со Сталиным в 1943 году.

Зато король Абдель-Азиз ибн Саудом, во время приема сказал Эшону Бабахан ибн Абдулмажидхану, что отныне для мусульман его страны Саудовская Аравия открыта для посещения.

Вспоминая те дни Софияхон Бабаханова рассказывала, что: «Возвращения на родную землю первых паломников послевоенного года с нетерпением и волнением ожидали и родственники, и многочисленные мусульмане страны. День их возвращения превратился в праздник». Это был, действительно, праздник, день, когда наши соотечественники, вновь прикоснулись к святыням ислама, прошли путь, предписанный им Аллахом.

Софияхон вспоминала, что, рассказывая о своих впечатлениях, отец сказал: «Благодарю Всевышнего за то, что в моем возрасте Он дал мне силы совершить обряды хаджа (ему шел 88-й год). Многое там изменилось в хорошую сторону. Расстояние между Меккой и Мединой, которое мы преодолели в 1912 году на верблюдах за 12 суток, на этот раз на автомобиле проехали за шесть часов. Король Абдель Азиз ибн Сауд устроил нам очень теплый и радушный прием. Установили новые дружеские связи с единоверцами из других стран».

Смысл жизни

История хаджа в СССР – это не только «дорога преодоления» в стране воинствующего атеизма, но и, порой, яркая история отдельных людей, для которых хадж стал мерилом истины в их жизни. В этой связи, большой интерес представляет статья Вячеслава Ахмадуллина «Хадж специального назначения».

В ней рассказывается о событиях хаджа 1974 года, так как у этого паломничества была особенность, которая не афишировалась в советский период.

«Речь идет, – пишет Вячеслав Ахмадуллин, об участии в паломничестве авторитетного ученого, директора Института востоковедения АН СССР и крупного партийного функционера (с 1946 по 1956 годы был первым секретарем ЦК КП Таджикистана) Бободжана Гафурова. Его портрет до сих пор украшает один из холлов Института востоковедения РАН».

В статье также рассказывается в ходе хаджа у Гафурова состоялось две беседы с королем Саудовской Аравии Фейсалом ибн Абдул-Азиз Аль Саудом. Энциклопедические познания советского востоковеда о догматике и истории ислама настолько поразили первое лицо королевства, что монарх произнес: «Удивительно, если коммунисты такие убежденные верующие, то это во сто раз похвально!»

Авторитетный востоковед Игорь Дьяконов о хадже Гафурова писал: «Вернувшись в Москву, он созвал ближайших людей в свой кабинет в институте и сказал приблизительно так: – Что я был первым секретарем ЦК компартии Таджикистана – это чепуха. Что я был членом ЦК КПСС – чепуха. Что я был академиком – это тоже чепуха. А вот что я хаджи – это в моем кишлаке оценят. – И уехал на родину умирать».

Новейшая отечественная история хаджа

Современная, я бы назвал ее Новейшая история, отечественного хаджа начинается в 1990 году, когда дипломатические отношения СССР и Саудовской Аравии, разорванные в 1937 году, были официально восстановлены, и первая рекордно большая группа мусульман из Советского Союза в количестве 1 500 человек смогла посетить святые места со спокойной душой. За спиной больше не маячил плакат «религия – опиум для народа», проржавевший «железный занавес» должен был вот-вот рухнуть.

Саудовская Аравия в лице короля Фахд Аль Сауда распахнула двери для заложников «Красного проекта» в качестве подарка профинансировав хадж из СССР в 1990 году. Мне выпала большая честь участвовать в этом историческом хадже, который запомнился особым духовным подъемом и радостью обновления духовной жизни в стране, где нам довелось родится и верить в Бога вопреки официальной идеологии и атеистической пропаганде.

В этом знаменательном хадже было не мало такого, что значительно повлияло на мою судьбу. Наверное, главное, это то, что я исполнил самую заветную мечту моего отца – Имама Каляметдина хазрата, который всю жизнь ждал, когда отроется дорога в Мекку и Медину. Фронтовые раны не позволили ему дожить до 1990 года. Он ушел в 1986 году, но его мечта осталось со мной и моими братьями, которые осуществили ее совершив хадж к святым местам, неся в своих сердцах светлый образ отца – служителя Аллаха и достойного воина.

Второе, что надо особо отметить – это то, что хадж 1990 года пролегал через Объединенные Арабские Эмираты, страну где я обрел свой второй дом, никогда при этом не забывая о Родине.

Третье, и тоже очень значимое для меня – это общение в пути, с тогда еще молодыми, но уже интеллектуально глубокими и харизматичными духовными лидерами России – Председателем Управления международных связей мусульманских организаций СССР Талгатом Таджуддином, который в наши дни является Верховным муфтием России и Главным имам-хатыбом московской соборной мечети Равилем Гайнутдином, который в наши дни является Председателем Совета муфтиев России.

Нельзя не отметить, что каждый исторический хадж в ХХ-том столетье имел своего инициатора, человека, который, как правило, прилагал огромные усилия, чтобы путь к святым местам открылся для паломников. В 20-е годы это был Карим Хакимов, в 45-том году Эшон Бабахан ибн Абдулмажидхан, в 90-том году Талгат Таджуддин.

Отправляясь в путь с Талгатом Таджуддтном к святым местам, я уже тогда оценил его глубокие знания истории и теории ислама. Достаточно сказать, что его любимое богословское сочинение – «Оживление наук веры» («Ихья улюм ад-дин») знаменитого Мухаммеда аль-Газали. Тот, кто углублялся в мир исламских идей не может по достоинству не оценить этого факта. Но главным, на мой взгляд, в деятельности Талгата Таджуддина является его способность выстраивать продуктивные диалоги культур и религий. И, видимо, вполне закономерно, что Русский биографический институт номинировал его как “Человека года-2001” за укрепление межрелигиозных связей и миротворческую деятельность в номинации “Религия”. Этого же звания в 2001 году удостоились Президент Российской Федерации Владимир Путин и Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.

В те памятные дни мы удостоились приема короля Фахд Аль Сауда, который приветствовал начало интеграции в пространстве мусульманского мира, радуясь, что мусульмане СССР смогут исполнить свой долг перед Аллахом, посещая святые места в Мекке и Медине. Нас очень тепло принимали ответственные лица разных уровней и простые саудиты, разделяя наши надежды и мечты о возможности беспрепятственно посещать их страну, повинуясь религиозному долгу каждого мусульманина.

Прошли годы. Я много лет живу в Эмиратах, стараясь всеми силами помогать всем соотечественникам, кто работает здесь, и кто посещает эту арабскую страну в качестве гостя. Я создал свою туристическую инфраструктуру, которая, в силу моего отношения к жизни, стала инфраструктурой для формирующейся в арабских эмиратах татаро-башкирской диаспоры.

Каждый год я делаю все, что в моих силах, чтобы облегчить дорогу паломников из Татарстана и Башкирии, делюсь с ними тонкостями хаджа, молюсь вместе с ними в положенное время, дарю памятные подарки, угощаю блюдами родной татаро-башкирской кухни. Мой ресторан «Казань» в Эмирате Шарджа давно стал центром традиционной татарской кухни, двери которого всегда открыты для соотечественников.

Здесь, на берегу Персидского залива мы находим возможность поговорить о самом сокровенным, прежде чем паломники отправятся в путь к святым местам. Для меня это очень важные волнительные разговоры, так как в них присутствуют особые смыслы пути, духовного очищения и наполнения. В этом году, было высказано предложение, создать подобные «Казани» – центры традиционной татарской кухни в Мекке и Медине, так как многие паломники страдают не столько от жары и тягот дороги (которая благодаря комфортабельным автобусам не столь тяжела), но от отсутствия привычной пищи.

Давно известно, что пищевые цепи, привычная традиционная пища – один из главных факторов поддержания здоровья в путешествии в дальние страны. И, конечно, я готов продумать, как осуществить идею создания центров традиционной татарской кухни для паломников на практике.

Ведь надо еще учитывать, что многие паломники находятся в преклонном возрасте, и необходимо делать все, чтобы они были обеспечены не только полноценным, желательно привычным для них питанием, но и квалифицированной медицинской помощью. В этом плане татаро-башкирская диаспора в ОАЭ всегда готова оказать содействие, сделать так, чтобы человек не чувствовал себя в дали от Родины, знал, что рядом соотечественники, которые всегда рядом.

В этом году, совершив хадж, по дороге домой в Дубае заболела наша соотечественница из Альметьевска Найля Ахметзянова, которой в этом году исполнился 81 год. Ее мужество и духовная самоотверженность вызывают законное уважение. И хочется особо отметить, что Генеральное консульство Российской Федерации в Дубае (ОАЭ), в лице вице-консула Лапковского Николая Витальевича, проявило участие к судьбе паломницы из России. Ведь это очень важно, когда государство проявляет заботу о своих гражданах, на практике обозначая приоритеты человечности и сострадания. Николай Витальевич лично навестил больную, чем, конечно, очень поддержал пожилого человека. Все мы знаем, что с возрастом, простое человеческое внимание, становится важнее лекарств. Помните, как у Ярослава Смелякова:

Если я заболею,
к врачам обращаться не стану,
Обращаюсь к друзьям…

Важна атмосфера дружбы и здесь в ОАЭ, она присутствует как нигде на пути из России в Саудовскую Аравию. Этот путь словно создан для хаджа. И речь идет не

только о комфортабельных автобусах и мотелях, но о познавательной стороне путешествия по Эмиратам, которое, не будучи через чур длинным, может подарить массу впечатлений, самым сильным, из которых, безусловно, может стать мечеть шейха Зайда – подлинное чудо архитектуры и неиссякаемый источник духовных энергий.

В далеком 1990 году мне было дано пройти по этому пути к святыням Мекки и Медины, но ведь время относительно и мне кажется, что это было вчера. И как учит нас Священный Коран на примере поучительного рассказа о страннике (сура 2, Аль Бакара, стих 259): Время – ничто, вера в Аллаха – Всё.

Сведения об авторе:

Исмагил Шангареев – культуролог, писатель-публицист, общественный деятель, сопредседатель Совета кино- телепроизводителей и телевещателей Евразии при «Ассамблее народов Евразии», Член Президиума Евразийской Академии Телевидения и Радио (ЕАТР).