Храбрый и тяжелый жизненный путь татарского поэта-героя Мусы Джалиля шел и через Латвию. В свое время Муса Джалиль старался познакомить Латвийских писателей и поэтов с татарской литературой, и присылал им информацию, однако вторая мировая свела его с Латвией совсем по другому поводу. Во время второй мировой войны уже, будучи плененный фашистами, по дороге в Германии, он в 1942 году находился в концлагере „Шталаг-340” Динабургской / Даугавпилсской крепости (город Даугавпилс, восточная часть Латвии).

В 1957 году татарский поэт Ахмет Исхак посещая Ригу высказал предположение что Муса Джалиль сначало был заключен в Саласпилсе о чем свибетельствует стихотворение “Двинага” написанное в октябре 1943 года.

В даугавпилсской крепостьи он был заключен 2 сентября в одном из складов на половину бараки на половине землянка. Под ватником он держал спрятанный блокнот и толстую коричневую тетрадь. Об этом знал только друг Салих Ганиев. А во шве ватника держал – кончик карандаша. В Даугавпилсе Джалиль писал в секрете.

Перед дальнейшей отправкой, блокнот со стихами Муса Джалиль передал земляку Гарифу Хафизову с просьбой: – если останешься жив, отправь в Казань в любую газетную или журнальную редакцию (в некоторых источниках указано “в Казань или Уфу”).

15 октября 1942 года Муса Джалиль, Салих Ганиев, Зиннат Хасанов и многие другие были вывезены из Даугавпилса.

Примерно через месяц в бараке Даугавпилсской крепости начались обыски. Хафизов блокнот не успел спрятать. И из его рук блокнот вырвали и бросили в печь. Когда огонь погасили остались только три страницы среди них и стихи “Если бы я был ласточкой” (Лишь была бы волюшка). Находясь в тюрьмах Польши и Германии, Муса Джалиль стихотворения по памяти восстановил, так как знал стихи наизусть (так гласит доступная информация).

Муса Джалиль две недели он находился в Риге (Латвия), где именно его держали неизвестно, приблизительно столько же в девятом форте Каунаса (Литва), потом попал в Демблинской крепости (Польша), а оттуда его вывезли в Германию в тюрьмах Шпандау, Плетцензее и Моабит (казнен гильотиной 25 августа 1944 в 12 часов 18 минут в Плетцене).

Даже там находясь в плену, он старался поднимать дух военнопленных, звал их на борьбу. Позднее, как известно, в Германии в тюрьме Моабита он был казнен. Только позднее нашлись его стихи написанные на татарском языке, которые были написаны во время плена и до казни (часть была утрачена). Стихи Мусы Джалиля были изданы как „Моабитская тетрадь”. Кстати в Латвии 1958 году сборник стихов был переведен на латышский язык, и он доступен в библиотеках Латвии с названием (No Moabita burtīcas). “Моабитская тетрадь” была переведена более чем на 60 языков мира. На татарском, русском, английском языках сборник доступен свободно в интернете.

В 9 мая 1975 года на стене барьерных ворот Даугавпилсской крепости была открыта мемориальная доска, посвященная Мусе Джалилю – татарскому поэту.

Инициатором установления памятной доски был фронтовик ВОВ Садыков Салих Файзрахманович, уроженец деревни Новый Актанышбаш, Краснокамского р-на Республики Башкортостан.

В наши дни каждый год у памятной доски героя-поэта татарина Мусы Джалиля у Динабургской (Даугавпилсской) крепости, татары 15 февраля отмечают день рождения и памяти сына татарского народа – Мусы Джалиля. Руководителем татарской общины города Даугавпилс “Ватан” являеться Марат Гизатуллин.

По традиции,15 февраля 2016 года в Даугавпилсе на территории крепости члены татарского общества “Ватан”, отмечали день рождение татарского поэта Мусы Джалиля. Перед мемориальной таблицей посвященную поэту с краткой исторической справкой выступил председатель татарского общества Марат Гизатуллин и были возложены цветы.

Информацию подготовил Рамиль Кадыров

Ниже стихотворения “Двинага” на татарском, русском, и латышском.

К Двине (1943) МУСА ДЖАЛИЛЬ

Двина! Где взять мне силы, чтобы вспять
Твое теченье плавное погнать?
Чтоб я, твоей окутанный волной,
Был унесен на родину, домой?

На гребень бурь всегда стремился я,
Плечом раздвинуть грозовой простор.
Зачем же в рабстве гаснет жизнь моя?
И вынесу ли я такой позор?

О, если бы не только твой поток,
Но жизнь мою поворотить я мог,–
Я б, не колеблясь, повернул ее,
Чтоб снова петь отечество мое.

Нет! Я бы там не только песни пел.
Нет! Я бы там пловцом отважным был,
Все трудности бы я перетерпел,
Отдав труду ума и сердца пыл.

На родине и смерть была б легка:
Своя земля укрыла бы, как мать.
И над моей могилой песнь моя
Осталась бы как памятник стоять.

Моя душа не мирится с ярмом
Одна лишь дума голову гнетет:
“Возьми меня, неси меня, Двина,
В объятиях быстробегущих вод!”

Быть может, утешенье я найду,
Качаясь на седых твоих волнах,
И мой народ любовь мою поймет,
Увидев возвращающийся прах…

Двина, Двина!
О, если б только вспять
Твое теченье гордое погнать,–
Ты принесла б на родину мою
Меня и песнь свободную мою.

——-
MUSA DŽALILS PIE DAUGAVAS 1943
Ai Daugava, kur tādu spēku viest,
Kas tavu straumi atpakaļ spēj griezt?
Lai tieku mājup nests es, viļņu skauts,
Lai Dzimtene man atkal nokļūt ļauts.

Arvienu vētras spārnos laižoties,
Es centos kliedēt tumšās pamales.
Kādēļ nu verdzībā man dzīve dziest?
Vai tādu kaunu izcietīšu es?

Ak, Ja ne tikai tavu straumi dzīt,
Bet dzīvi atgriezt varētu šobrīd,
Es nešauboties ietu pretim tai,
Lai dziedātu no jauna Dzimtenei.

Ne tikai dziesminieks es būtu tur,
Bet cīnītājs, simts kaujās norūdīts
Daudz niknu grūtību kaut jāiztur,
Ik darbam spēku dotu sīksta spīts.

Man vieglāk būtu Dzimtenē mirt,
Lai mīla mani skautu tā.
Celt jauno dzīvi, darba Jūru nirt
Es vēlos savā zemē dzimtajā.

Ciest jūgu mūžam nevarēšu es.
Tik vienas domas, sapnis galvu dzeļ —
«Ņem mani, Daugava, sev līdzi nes,
Kur tava dzelme straujos viļņus veļ!»

Varbūt sirds skaudrās sāpēs remdēt spēs,
Kad šūpošos es straumē plašajā,
Un tauta manai mīlai noticēs,
Kad krasta manus pīšļus redzēs tā.

AI, Daugava! Nav spēka ilgāk ciest,
Ja straumi atpakaļ tev spētu griezt,
Uz manu Dzimteni tad mani tu
Un manu brīvo dziesmu aiznestu.

——–
ДВИНАГА – МУСА Җәлил 1943, ОКТЯБРЬ

Двина, әгәр синең агымыңны
Борып булса иде кирегә,
Дулкыныңа төреп бу гәүдәмне
Алып китәр идең илемә.

Мин теләдем көрәш давылында
Колач җәеп батыр йөзәргә,
Тик чикләнде гомрем коллык белән,
Бу хурлыкка ничек түзәргә?

Агымыңны түгел, мөмкин булса,
Бөтен үткән тормыш юлымны
Мин кайтарыр идем кире борып,
Бирер өчен илгә җырымны.

Күңлем риза туган туфрагымда
Бөтен авырлыкка түзәргә,
Теләр идем илдә мин иректә
Иҗат дәрьясында йөзәргә.

Мин үкенмим, илгә кайтып үлсәм,
Җир яшерсә туган баласын.
Соң беләм бит кабрем эргәсендә
Һәйкәл булып җырым каласын.

Килешә алмый күңлем коллык белән
Башны һаман шушы уй баса.
Йөгерек дулкыннарың кочагына
Ал син, Двина, мине булмаса.

Табар идем, бәлки, мин юаныч,
Дулкыныңда синең чайкалып,
Күрсен халкым үле гәүдәмнең дә
Аны сагынып илгә кайтканын.

Двина, Двина, көчле агымыңны
Борып булса иде кирегә,
Җырым белән бергә бу гәүдәмне
Алып китәр идең илемә.