«Как нам без административного ресурса в эпоху глобализации поднять национальное самосознание?» — задается вопросом председатель национального совета «Милли шура» ВКТ Василь Шайхразиев. В ходе интернет-конференции с читателями «БИЗНЕС Online» он рассказал, что войдет в Стратегию развития татарского народа, которую презентуют уже к 15 июня, а также рассказал о борьбе за дом Асадуллаева, воссоздании национального университета и перезагрузке отношений с Башкортостаном.
«НА ЭТУ РАБОТУ МОЖНО ИДТИ ТОЛЬКО ДОБРОВОЛЬНО»
— Василь Габтелгаязович, какими словами президент республики предложил вам возглавить Всемирный конгресс татар и как вы отреагировали в душе? Будучи мэром Челнов, вы занимались больше хозяйственными вопросами, а ВКТ — это всё-таки политическая должность.
— В ранге вице-премьера я курировал все общественные организации и социальный блок, в том числе немного касался работы Всемирного конгресса татар. С другой стороны, работа главы администрации и мэра крупного города — это не только газ, вода, тепло и дороги, но и определенный пакет социально-политических услуг. Будучи главой, ты мобилизуешь город на решение всех социальных и политических вопросов, в том числе выборов. Наверное, глава — это единственное лицо в муниципалитете, который занимается и политикой.
Предлагая возглавить Всемирный конгресс татар, Рустам Нургалиевич Минниханов спросил моего мнения, он сказал: «На эту работу можно идти только добровольно и с душой». Это было очень важно! Я поблагодарил за доверие и сказал, что иду на эту работу искренне, с душой.
— Какие задачи поставил перед вами президент?
— За 25 лет Всемирный конгресс татар и российские автономии татар достигли определенных результатов, но в сегодняшней ситуации надо было поднять планку и придать определенную статусность этой работе. Должность вице-премьера повышает уровень деятельности ВКТ, помогает решать вопросы в субъектах Российской Федерации и в других странах.
— Как вице-премьер вы курируете сегодня межнациональные отношения в республике. А как председатель «Милли шура» ВКТ должны заботиться только о татарах. Конфликта интересов нет в этом, как считаете?
— На вопросы всех национальностей, проживающих в республике, я смотрю одинаково внимательно: обсуждаем проведение и фестиваля русского фольклора «Каравон», и чувашского праздника Уяв. ВКТ — это такая же общественная организация, как Ассамблея народов Татарстана, Дом дружбы народов и прочие. Я в теме всех вопросов. В Татарстане проживают люди 173-х национальностей (в России — 190), а за пределами республики знают только про Сабантуй. Чтобы поддержать всех чуваш и поднять их уровень, мы решили со следующего года проводить Уяв не только в Нурлатском районе, но и в других местах компактного проживания чувашей, поэтому эстафету передали Аксубаево. В прошлом году, когда в Чебоксарах проводили федеральный Сабантуй, Рустам Нургалиевич пригласил главу Чувашии на этот праздник.
— То есть баланс интересов выдерживается. А что по статусу выше — вице-премьер Татарстана или руководитель Всемирного конгресса татар? Некоторые могут сказать, что ВКТ — это круче, поскольку организация-то всемирная. А вы как считаете?
— Умелый руководитель должен использовать и тот и другой вариант, потому что для одной должности двери могут закрываться, а для другой должности этого же человека они могут открываться. Если твоя задача — открывать двери, то сочетание этих двух должностей позволяет это делать эффективнее. Стратег должен опираться на тот инструмент, который даст тебе решение вопроса. Важно, чтобы после отъезда нашей делегации из какого-либо субъекта РФ, татарам, которые там проживают, было еще комфортнее жить и работать.
«ЧЛЕНСКИЕ ВЗНОСЫ НЕ СОБИРАЕМ, У ЛЮДЕЙ ДЕНЕГ НЕ ПРОСИМ»
— Наш читатель спрашивает: «Как вы позиционируете ВКТ — это организация этнокультурная или общественно-политическая? Должен ли Конгресс выдвигать законодательные инициативы, давать предложения в федеральные или республиканские органы (например, по преподаванию татарского языка во ФГОС), требовать, выражать несогласие, заниматься правозащитной деятельностью, организовывать помощь татарам, попавшим в тяжелую жизненную ситуацию? Или все-таки Конгресс — это больше „министерство по делам татар“?»
— Всемирный конгресс татар работает на основе своего устава, который принят на основании Конституции РФ. Все действия ВКТ прописаны в уставе, а неуставные дела могут быть признаны противоправными, их можно опротестовать. Поэтому для меня важным является не переходить на эмоции, сказав, что я защищаю татар и т. п. Наши действия должны вестись по уставу. Наша задача — поддерживать, объединять и поощрять все 8 миллионов татар, которые живут по всему миру. Важно, чтобы татары, согласно закону РФ и других стран своего проживания, организовывали автономии, центры и диаспоры, а мы работаем через них с каждым татарином. Мы работаем через свои структурные подразделения, и наша задача — правильно перед ними ставить цели, поддерживать и поощрять. И всё это — по линии уставной деятельности.
— Устав редактируется время от времени, или он был написан так продуманно, что не требует внесения изменений?
— Мы только внесли изменение в связи с созданием национального совета «Милли шура» и избранием его председателя, иначе этот орган и эта должность были бы нелегитимными. Но несмотря на то, что я избран съездом национального совета, я остаюсь государственным служащим. Все полномочия и ответственность, которые лежат на госслужащих, касаются и меня.
— Подрастает ли в регионах достойная смена лидерам ВКТ, вообще нужна ли смена поколений в органах Конгресса? Куда деваются активисты татарской молодежи, когда она выходит из молодежного возраста?
— Эту тему можно рассмотреть чуть глобальнее. Практически все руководители сегодня — это выходцы из СССР, где была четкая структура: пионерия — комсомол — партия. Кто прошел эту школу, им уже за 50, а те, кто моложе, эту школу не проходили, поэтому кадровый вопрос стоит не только в организациях татар, но и в целом в структурах государственной власти. В новой России система подготовки кадров в корне поменялась. Что касается Конгресса татар, то подготовка кадров — это не только вопрос наших будущих лидеров, но и сохранение нации. Мы хотим, чтобы на местах наши автономии, привлекая молодежь, не только ставили себе задачу подготовки кадров, но и создавали тем самым место для знакомства девушек и парней одной национальности. У нас много примеров, когда люди находили свою вторую половину на наших мероприятиях. В прошлом году на Форуме татарской молодежи, куда более тысячи молодых людей приехали, я сам лично провел экспресс-опрос, и выяснилось, что половина из них приехала с целью познакомиться. Это одна из функций ВКТ — помогать молодежи найти единомышленников и для работы, и для создания семьи.
— А это важно — супругам быть одной национальности?
— Любовь — превыше всего, и это решение самих молодых. Но иногда родители разрешают сыграть свадьбу только с представителями своей национальности. Всё зависит от воспитания. Если татарочка выходит замуж за казаха или турка — это в одной вере, в исламе. А когда вера другая, сразу возникают вопросы: то ли никах делать, то ли в церковь идти, то ли третий вариант искать. Если молодые люди и их родители к этому не будут готовы, то через какое-то время трения между ними начнутся.
— Интересный вопрос поступил от читателя: «Каким качествам должны обладать мужчины у татар, чтобы татарки не засматривались на представителей других наций?»
— Мужчины всегда заявляют, что они выбрали девушку. К сожалению, это заблуждение. Девушки выбирают и красиво это упаковывают! Всё зависит от того, какую цель девушка ставит перед собой: кому-то нужен состоятельный жених, кому-то важна любовь с первого взгляда. А вообще процесс сложный, я не думаю, что девушки берут таблицу и начинают заполнять: рост, вес, возраст, образование…
— Как финансируется деятельность Конгресса татар, есть ли членские взносы? Эта тема нередко муссируется нашими читателями…
— Финансирование осуществляется, в первую очередь, с помощью фонда Конгресса татар и благотворителей. Членские взносы не собираем, у людей денег не просим, но есть бизнесмены-татары, которые с удовольствием оказывают нам помощь для каждодневной деятельности. Аппарат ВКТ — это исполком и работники фонда. Всю информацию в части финансов мы раскрыли в прошлом году на съезде ВКТ. А на местах работа выполняется только на общественных началах. Если руководитель нашего филиала — бизнесмен, то он и финансирует работу. Это оптимальная модель. Но есть и просто успешные организаторы с большим авторитетом, они могут и бизнесмена-татарина найти, и во власть войти. Есть разные формы финансирования деятельности, но зарплату никто не получает. За что мы очень благодарны нашим активистам.
— Сколько у ВКТ филиалов по стране и в мире?
— У Конгресса татар по России 460 филиалов и автономий, за пределами страны — 143.
ТАТАРСТАН И БАШКОРТОСТАН — «ДВА КРЫЛА ОДНОГО ОРЛА»
— А в Башкортостане филиал ВКТ еще не успели создать?
— Во время недавней встречи лидеров двух наших республик этот вопрос перед нами поставили, мы над этим сегодня работаем. Хотя наш актив в Башкортостане давно работает.
— То есть лёд тронулся? А то странно было: соседняя республика, где проживает огромное количество татар, а филиала ВКТ до сих пор нет…
— Мы работу там не выпячивали, чтобы никого не раздражать, но работа шла очень хорошо. В Уфе есть татарский театр «Нур», который успешно гастролируют в Казани. В Нефтекамске мы провели награждение татарского драмтеатра, организовали детский конкурс на лучшее знание татарского языка и победителям вручили планшеты. Но после встречи руководителей двух республик перед нами поставили более серьезные задачи. Мы хотим, чтобы филиал стал объединяющим для миллиона татар.
Хотелось бы, чтобы руководитель филиала не только нашел общий язык со всеми нашими автономиями, но и был уважительно воспринят властью. Мы всегда говорим руководителям наших автономий: мы можем серьезно развиваться и получать необходимую поддержку и блага от нашего бизнеса и от местной власти. Мы ни в коем разе не подталкиваем наших руководителей на какие-то агрессивные действия, а, наоборот, говорим, что надо дружить. Мы всегда были и остаемся государственниками, уважительно относимся друг к другу. Когда мы приезжаем в другие субъекты России или в другие страны, автономии татар всегда ставят в пример за солидарность, единение, за умение работать красиво, вкусно, дипломатично.
— В Башкортостане последние 20 лет вокруг татар была очень непростая ситуация… И вот большая делегация Татарстана посетила Уфу, наш президент поддержал и. о. главы соседней республики — призвал татар голосовать за него на выборах. Как считаете, есть шанс, что 20-летний лёд в наших отношениях растает?
— Если хочешь испортить отношения, надо поковыряться в прошлом: кто кого обидел. Но ради стратегической цели надо иметь мужественный характер, чтобы отрезать неприятное и забыть. И начать строить новое с чистого листа. Я считаю, на встрече двух глав субъектов эта задача была выполнена. Мы впервые открыли в Уфе памятник Габдулле Тукаю. Восьмиметровый памятник! Это ведь серьезная заявка, когда для памятника нашему народному поэту нашли и средства, и место в Уфе.
— Какие-то соглашения были подписаны?
— Соглашения касались экономики, а экономика — это элемент политики, когда речь идет о созидании и перспективах на будущее. Был проведен деловой форум и организована выставка. В делегации Татарстана были 500 человек — и строители, и артисты, и промышленники.
— Экономика — вне национальных вопросов, она всегда была и есть, а вот какие-то совместные гуманитарные проекты планируются?
— В прошлом году в Швейцарии на экономическом форуме один участник сказал: «Карл Маркс написал, что экономика делает политику, а сегодня политика делает экономику»… Самое главное — наши руководители четко и правильно поставили задачи, и все чиновники услышали это, а дальше дело зависит уже от нас. Я уверен, что руководители прекрасно понимают, что от настроения миллиона татар, которые проживают в Башкортостане, тоже зависит и благосостояние этой республики в целом.
— Как считаете, татарину сегодня в Башкортостане хорошо живется?
— Это зависит от самого человека: кому-то и раньше хорошо было, кому-то, наоборот, сейчас стало плохо. Но самое главное, мы знаем, что сделанный шаг — просто шикарный. На следующий год, когда будет отмечаться 100-летие образования ТАССР, делегация Башкортостана с ответным визитом посетит нашу республику. А до этого состоится очень много встреч. Мы в тесной связи, и никаких границ между двумя республиками и народами не должно быть. Мы — два крыла одного орла.
— У части татарской интеллигенции есть опасение, что после выборов Радий Хабиров забудет все намерения на дружбу…
— В этой поездке были заложены все основы для того, чтобы взаимосвязи в разных областях жизнедеятельности активно развивались.
— Но, тем не менее, в Уфе официально заявили, что надо развивать и внедрять западный диалект башкирского языка. Оказывается, татары, которые там живут, говорят не на татарском языке, а на западном диалекте башкирского! И министр образования Башкортостана объявил, что будут созданы 12 полилингвальных гимназий с башкирским языком обучения, а две из них будут в татарских районах. На словах одно, а на деле другое… ВКТ как-то будет на это реагировать?
— Во-первых, высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации персонально отвечает за успех субъекта, а успех складывается благодаря работе всех — башкир, татар, чувашей, русских. И глава должен консолидировать всех на достижение цели. Во-вторых, в предвыборный период татары, как и другие жители региона, могут заявить о своих правах и пожеланиях, и эти предложения должны войти в программу предвыборной кампании. Во время предвыборных встреч надо поднимать эти вопросы! После избрания высшее должностное лицо сформирует правительство и поставит перед ним задачу выполнить свою предвыборную программу, потому что за ее выполнение придется отчитываться.
— В Башкортостане детям-татарам отказывают в изучении родного языка, ссылаясь на то, что нет учителей татарского. В законе написано: «Если есть возможность у школы», вот этим и пользуются многие. И ни один родитель не смог добиться, чтобы его ребенку преподавали татарский язык! По крайней мере, так пишут читатели.
— Конечно, мы будем реагировать на такие факты. Радий Фаритович Хабиров долгое время не жил в Башкортостане, и сегодня активно все изучает. Перед выборами у него есть уникальная возможность всё посмотреть собственными глазами, пообщаться с населением и многое понять. И не надо забывать, что пост руководителя аппарата главы Башкортостана занимает Александр Сидякин, который до недавнего времени был активным депутатом Госдумы РФ от Татарстана.
— То есть в перезагрузку отношений Татарстана и Башкортостана вы верите?
— Я не только верю, но и активно участвую в этом процессе. Что касается жизни татар в Башкортостане, то я буду вести эту тему и докладывать нашему президенту.
«МЫ, ТАТАРЫ, НЕ ВСЕ ШЕЛКОВЫЕ»
— На протяжении длительного времени площади Дома Асадуллаева сдаются в аренду. Сначала этим занимался прежний председатель РТНКА Москвы Р. С. Акчурин, затем эта эстафета перешла к Фарисову Ф.Ф. В связи с этими махинациями собственник здания потребовал через арбитражный суд выселить РТНКА Москвы из занимаемого здания. (Мусин Виталий Файрушевич)
— Я уверен, что Дом Асадуллаева мы отстоим. Действительно, были допущены нарушения в договорных отношениях, но это ни в коем разе не для личного обогащения. Просто человек, вступив в эту должность, как говорится, хотел сделать как лучше, а получилось как всегда… Он посчитал, что арендная плата идет на пользу и самому зданию, и автономии татар, которая там работает.
— То есть это были дополнительные средства на содержание здания и работу автономии?
— Да, а получилось, что нарушена буква договора аренды. Фарисов это признал, практически всё приведено в соответствие. Мы постарались объяснить другой стороне конфликта, что это не умышленное нарушение, что здесь нет коррупционной составляющей.
— Какое у вас отношение в Фарисову? Его критикуют за то, что он незаконно эту должность занял…
— К великому сожалению, мы, татары, не все шелковые. Все мы разные, в том числе и руководители. В некоторых регионах автономии внутренне конкурируют так, что порой переходят чуть ли не на боевые сражения. От этого только хуже! Я всем говорю: «Ребята, мы все делаем одно большое дело! Если есть какие-то обиды, их лучше забыть, потому что от них лучше не становится, от них страдают и дела, и отношения, и ваш авторитет». Вот говорят, что Фарисов незаконно занял эту должность. Но если ты считаешь, что на выборах руководителя устав организации был нарушен, надо обратиться в суд, и суд вынесет решение — легитимно или нет. Но раз решения суда нет, то можно судачить и писать сколько угодно. С Фарисовым я взаимодействую, он приезжает на все наши мероприятия.
— В Москве несколько общин татар. С кем вы взаимодействуете?
— В Москве и Московской области много центров, но я со всеми в хороших отношениях как руководитель и за эти отношения не перешагиваю. Для меня абсолютно все они равные.
— В Москве есть такая интересная организация, как Штаб татар. Вокруг него работает целая сеть клубов. Вы с ними тоже взаимодействуете?
— В прошлом году эта организация была принята в состав Всемирного конгресса татар. Может быть, Штаб татар Москвы для кого-то изжога, а для нас эта наша автономия, которая динамично работает. А вообще, чтобы заявиться в структуру ВКТ, руководитель организации обращается в исполком, и только на съезде мы принимаем в состав Конгресса новых членов.
Новый опыт работы нам всегда интересен, мы стараемся показывать лидеров. В августе будем проводить образовательный молодежный форум, куда пригласим 100-150 лидеров организаций. Вообще исполком ВКТ меняет систему менеджмента — делегировал часть полномочий, и мы поняли, что сотрудникам аппарата немного не хватает познаний, поэтому в апреле в Высшей школе государственного и муниципального управления КФУ прошли двухдневные курсы для наших сотрудников по менеджменту и управленческой деятельности по системе обучения глав и министров.
— Сколько в Москве организаций, которые входят в Конгресс татар?
— В Москве три, в Московской области 14.
«МЫ НЕ ПАР СПУСКАЕМ, А ХОТИМ В РЕАЛИИ СОЗДАТЬ СТРАТЕГИЮ»
— По поводу Стратегии развития татарского народа поступило немало вопросов. С чего начался процесс разработки и как он движется?
— Два года назад, когда на съезде Конгресса меня избрали председателем национального совета, я заявил, что нам нужна стратегия развития Всемирного конгресса татар как управленческого органа. Попытки создания стратегии в части культурных отношений, религии были и 15, и 25 лет назад. Даже был написан кодекс чести татарина. Постоянно это было в работе, но логического конца не было. Мы приступили к разработке стратегии, но когда речь идет о национальном мире, национальных отношениях, революцию ни в коем разе нельзя делать — сначала надо вникнуть и понять. А 24 сентября мы получили указание от президента РТ во время послания Государственному совету РТ о том, что Стратегия развития татарского народа должна быть, и ответственным за это является Конгресс татар. После этого были созданы три рабочие группы: Академии наук РТ, Института истории имени Марджани и так называемая неформальная, независимая группа.
Передо мной встал вопрос, как декларировать работу над стратегией, и я решил, что с этим надо идти в люди, чтобы понять, нужна — не нужна, интересно — неинтересно. Но для этого нужна была наглядность, и мы создали эскиз, который 16 января этого года впервые презентовали на родине Тукая. Презентация прошла в пяти зонах Татарстана: Арск, Нурлаты, Буинск, Бугульма, Челны. И везде приходили сотни людей. Сразу было заявлено, что это будет живой организм: как только поступает предложение, имеющее право на внесение в Стратегию, мы тут же его вносим, а не копим месяцами. На сайте Конгресса эскиз тоже опубликован. Мне очень приятно, что газета «БИЗНЕС Online» создала свою площадку для обсуждения Стратегии. Мы все ваши публикации на эту тему читаем, делаем себе пометки. И, без сомнений, еще вместе будем работать над этим проектом.
— За пределами Татарстана презентацию эскиза тоже проводили?
— Да, встречи прошли в Екатеринбурге, Томске, Уфе, Йошкар-Оле, Самаре, Иванове, Санкт-Петербурге. И везде получали обратную связь.
— Вы сказали, что созданы три группы разработчиков, а кто руководит работой в целом, кто координирует?
— Руководит работой вице-президент Академии наук РТ Дания Фатиховна Загидуллина. Все предложения стекаются к ней.
— Какова роль Рафаэля Хакимова в этом процессе?
— Очень высокая! Рафаэль Сибгатович Хакимов консультирует лично меня. Его подсказки как щелчок работают!
— А работа Дамира Исхакова не востребована?
— В составе исполкома Конгресса татар у нас с ним абсолютно деловые отношения. Кстати, 25 лет назад проект стратегии был подписан именно им. Вокруг него очень сильная команда молодежи, мы с ними в контакте. Как независимый эксперт он работает напрямую со мной.
— Какой этап работы на сегодняшний день?
— Для меня было принципиальным презентовать эскиз стратегии по всей России и собрать предложения. Сейчас мы уже на выходе проекта, наша задача — завершить его до конца мая.
— По содержанию какие части будет иметь проект?
— За основу мы взяли четыре направления деятельности, также будет доктрина и заключительная часть. Соединив всё это, у нас начнется самый сложный период — объединить в одно целое всех формальных и неформальных лидеров, движения и организации для того, чтобы получился хороший проект. Личные амбиции должны отойти в сторону во имя выполнения поручения президента, во имя Стратегии. Амбиции и обиды будут нам только мешать. Но, тем не менее, у каждого есть собственное мнение. И как из трёх вариантов проекта сделать одно целое? Кто-то должен сказать, какой из них лучше.
— Есть такие вопросы, где мнения диаметрально противоположные, и примерить не удается? Национальный вопрос — самый обсуждаемый у наших читателей…
— За это надо благодарить и газету, и ваших читателей. Обсуждение, предложения — это и есть наша цель. Мы же не пар спускаем, а хотим в реалии создать стратегию. Я уверен, что 8 миллионов татар, которые получат эту Стратегию, не будут рукоплескать. У каждого есть своё видение, свой мир, свои познания. Но ведь ни одна песня с первого исполнения не становилась хитом, требовалось прокручивание. Так и со стратегией: только через годы можно увидеть, как она работает. И я уверен, что все 8 миллионов татар потом скажут стратегии спасибо.
«САБАНТУЙ — ПРОСТОЙ ПРАЗДНИК, А ОН ДЕРЕВНИ ПОДНИМАЕТ!»
— Вы сказали, что взяты четыре направления развития татарского народа, какие именно?
— Изначально были предложения, что надо выбрать и 4, и 8, и даже 12 направлений. Но решили не мельчить, взять только глобальные. Первое направление — образование и наука, без которых никуда не денешься. Это дошкольное, школьное и высшее образование, в том числе подготовка своих специалистов. Если в этом направлении мы не будем работать, то нам грош цена. Тем более что стратегия пишется не только для татар, которые проживают в Татарстане, а в целом в России. У нас есть закон о двух государственных языках — русском и татарском, а за пределами республики его уже нет. И должно быть не только образование, но и наука.
Второе направление — культура, но это не просто песни спеть, а высокая культура. У нас есть консерватория, БКЗ, оперный и драматический театры, есть институты, которые готовят этих специалистов. У нас есть писатели, художники, народные артисты. Мы должны ими гордиться и готовить смену. В сельской местности построены дома культуры, там должен развиваться фольклор, и через него будет закрепляться язык, национальные песни и танцы, традиции.
Порой ребята критикуют: опять Сабантуй проводят… А я им говорю: вы глубоко ошибаетесь, Сабантуй — это смысл жизни и гордость татар. Это бренд татар! Просто в большинстве случаев мы сами виноваты в том, что принизили его уровень. Сабантуй имеет глубокий смысл для каждой деревни. Например, все невесты вышивали полотенца, и каждая из них знала, что надо будет пройти через Сабантуй. Лучшие полотенца вручались победителям. Вроде просто, а смысл какой! Каждая девочка готовится к взрослой жизни и знает, что надо пройти через такие «смотрины». А мы сейчас ласты надеваем и бегаем, как лягушки, и все вокруг смеются… Раньше к Сабантую готовились всем селом: избы красили, прибирались. Моя родная деревня до сих пор живая, мы ее благодаря Сабантую сохранили, потому что каждый дом становится объектом осмотра, и все стараются поддерживать его в хорошем состоянии. Вроде простой праздник — попели-поплясали, покушали, а он деревни поднимает! И дети-внуки на праздник в родную деревню приезжают.
Третье направление — информационное пространство и средства массовой информации. Когда мы говорим о СМИ, то понимаем, что они должны быть и на татарском языке. Значит, надо готовить таких специалистов. Четвертое направление — это татарская жизнь, куда традиционно относятся семья, обряды, духовный код, религия — ислам и православие.
— Слоган стратегии останется прежним?
— Это видоизмененное высказывание Марджани было рабочей версией — «Кто я, если не татарин». Пока этот слоган остается, а потом посмотрим, насколько он понравится татарам.
«МЫ САМИ ДОЛЖНЫ НАПИСАТЬ ДЛЯ СЕБЯ СТРАТЕГИЮ»
— Как будет выглядеть стратегия в конечном варианте?
— Стратегия будет состоять из описательной части, думаем, страниц 40 — 50, не больше.
Но в то же время надо будет дать пояснения, поэтому на определенные положения хотим поставить звездочки и дополнительно их расшифровать. Тогда объем документа увеличится, как мы предполагаем, до 150 — 200 страниц. И слайды будут включены. Нам важно, чтобы люди поняли всё написанное.
— К какому сроку проект будет готов?
— Планируем, что проект будет готов к 15 июня, когда будет проходить «Изге Болгар жыены». В Казань 13–14 июня съедутся тысяча духовных лидеров мусульман, а 15-го они поедут в Болгар, там мы их и ознакомим с нашим проектом. После того, как презентуем его, у нас останется время до 1 августа, чтобы собрать окончательный вариант. Возможно, перед 30 августа, Днем республики, на расширенном заседании национального совета ВКТ примем Стратегию. Я надеюсь, что каждый человек с пониманием отнесется к этому документу, а не пойдет сходу по пути критики. У нас ведь как бывает: еще не прочитал, а уже критикует…
Но даже после принятия Стратегии — через год — два — три, если мы в реалии увидим немного другую картину, мы обязаны будем скорректировать документ. Стратегия — это не догма.
— К Стратегии будут какие-то приложения в виде рабочих планов?
— Практически в день принятия Стратегии мы уже ставим вопрос о создании «дорожной карты». Это может быть и тысяча листов, где расписаны план мероприятий на каждый год, каждого ведомства, финансирование в Татарстане и за его пределами. И нам нужен будет некий центр мониторинга выполнения Стратегии, чтобы можно было ежегодно к 30 августа доложить: у нас вот такие показатели по всем четырем направлениям. Заседание «Милли шура» происходит один раз в год, и на каждом заседании мы должны будем заслушивать этот центр. И, естественно, на съезде ВКТ одним из вопросов всегда будет анализ эффективности исполнения Стратегии развития татарского народа.
— Этот центр мониторинга будет при ВКТ?
— Пока неизвестно, но мне хотелось бы, чтобы он был не аффилированным. Я хочу, чтобы все поняли, что это не палочная система со сроками и цифрами, при срыве которых надо наказать какого-то «начальника». Мы все вместе примем эту стратегию, и нам отвечать за ее выполнение.
Мне часто задают вопрос, сколько заплатили, сколько «распилили»… Мы пишем Стратегию бесплатно! Ни одного рубля на сегодняшний день, за исключением командировочных расходов, не оплачено и не собираемся это делать.
— Вы этим гордитесь? Для части татар этот фактор видится печальным, потому что на разработку стратегии «Татарстан 2030» была выделена крупная сумма Леонтьевскому центру из Питера, а для татар стратегию делают на любительском общественном уровне…
— Это было моё решение, поддержанное и Конгрессом татар, и рабочими группами. Все специалисты, занятые разработкой Стратегии, работают в Академии наук РТ, в Институте истории имени Марджани и там получают зарплату. Но мы не привлекаем профессиональных стратегов, которые могли бы «упаковать» наши же материалы, поскольку по этой теме уже лет 10 — 15 активно работали в академии и в институте и накопили огромное количество материала. Мы сами должны написать для себя стратегию, и выполнять ее нам самим. Каждый татарин должен принять ее душой.
— Если разработка стратегии практически не потребует дополнительных денег, то ее реализация уж точно потребует. Наш читатель Алексей спрашивает: «Сколько стоит стратегии и ее реализация? Кто оплатит расходы? Бюджет? Почему за счет других национальностей?»
— Почему построенные детские сады и школы будут только для татар? Для всех! И сегодня в одни группы ходят татары, в другие — русскоговорящие. Если родители говорят, что должны быть группы с татарским языком, мы не можем им отказать. Разумность и государственный подход должны быть. Для этого есть федеральный бюджет и бюджет субъекта. К примеру, в Самаре и Димитровграде есть татарская школа, в Уфе работает татарский театр. Никто же не спрашивает, почему они есть.
Никто не отменял и фонды. Среди татар есть много успешных бизнесменов, которые и финансируют, и готовы финансировать различные проекты. Например, бизнесмен из Санкт-Петербурга Камиль Хайруллин восстанавливает свою родную деревню в Челябинской области — на свои деньги строит жилые дома и отдает их бесплатно: приезжайте, работайте! Подвижники есть, и когда у них появляется возможность и желание, мы должны подсказать: где-то кино снять, где-то книгу издать, где-то дом построить. Или, например, когда татарин и татарочка женятся, а средств у них недостаточно, то благотворитель может помочь им хотя бы свадьбу провести. И они будут благодарны всю жизнь, детей своих будут воспитывать на этом примере.
«НАЦИОНАЛЬНОЕ И РЕЛИГИОЗНОЕ ВСЁ НАСТОЛЬКО ПЕРЕМЕШАНО У НАС!»
— Ряд лиц считает, что для устойчивого сохранения нации татары должны достичь устойчивой и подтвержденной численности в 12 млн. к 2052–2060 году, выйдя на уровень мелких стран. А к 2100 году — к численности в 35-40 млн., выйдя на уровень средне-стабильных стран Европы. Как достичь таких показателей и как это должно отразиться в Стратегии? (Зайнулла)
— Примерно до конца 50-х годов в каждой татарской семье было не менее пяти детей, в 60-х годах осталось только трое, а в 70-х — один ребенок. Конечно, мы не озвучиваем, что в каждой татарской семье должно быть не менее трех детей, с точки зрения государственного подхода материнский капитал уже есть. Наша задача — при выборе мужа или жены поставить вопрос: а ты за кого хочешь выйти замуж или на ком жениться — за своего по национальности, или для тебя это непринципиально? Если за своего, то мы свою миссию в какой-то степени уже выполнили.
— Сколько сегодня татар в мире?
— По данным переписи населения 2010 года, в России 5,3 миллиона татар, из них чуть более двух миллионов проживают в Татарстане, чуть более миллиона — в Башкортостане. В Приволжском федеральном округе живут четыре миллиона татар. А всего в мире порядка 8-ми миллионов татар. Может быть, татар на самом-то деле больше, только вопрос, кто как себя записал, особенно в смешанных семьях.
— Поступило два противоположных вопроса на тему «татарское и мусульманское»:
Первый вопрос — «Почему в эскизе стратегии у вас нет отсылок к исламу? Неужели вы и правда верите, что без ислама ваша стратегия будет принята всем сердцем в каждом татарском доме, как вы того хотите? (Дамир);
Второй вопрос — «Как вы относитесь к тому, что татары с возрождением ислама в последние 20 лет попутали „национальное татарское“ с „религиозным мусульманским“? И продолжают дальше путать и углубляться в тему арабизированного ислама, все дальше отдаляясь от своих национальных корней, традиций и культуры?» (Лилия)
— Когда у меня спрашивают, кто я, отвечаю: я — татарин. «А, мусульманин!», — говорят в ответ. С точки зрения ислама, мусульманин должен пять раз в день намаз читать, а я намаз не читаю. Значит, я должен сказать, что не мусульманин, а татарин? Но я мусульманин, только намаз не читаю. Национальное и религиозное всё настолько перемешано у нас! Что касается первого вопроса, то у нас 250 тысяч крещенных татар проживают, поэтому мы написали общее — «религия», а не ислам и православие. А есть огромное количество людей, которые вообще никакой религии не признают.
Я уже сказал, что Стратегия — объединяющая, и нам надо уходить от конкретизации. Если мы будем мельчить, то сразу начнем кого-то выдавливать. А когда по-крупному пишем, всем комфортно. Но вопросы религии мы тоже учитываем, духовное начало будет пронизывать всю Стратегию.
— Кряшены считают сами себя отдельным самостоятельным этносом, и когда кряшен причисляют к татарам, называют «татарами-кряшенами» или «крещенными татарами», они воспринимают такое негативно. Признаете ли вы право кряшен на национальное самоопределение? Считаете ли вы, что недопустимо во время переписи населения кряшен принуждать записываться татарами? (Николай Иванов)
— Во-первых, это личное мнение задавшего вопрос. Во-вторых, есть федеральный закон о переписи населения, где прописано всё от и до, и мы будем работать в его рамках. В-третьих, к вам домой придет переписчик и даст вам бланк, который вы самостоятельно заполните. И никто никого не принуждает и не обманывает! Это дело чести и совести семьи.
«ДЛЯ ЗНАНИЯ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА У НАС ЕСТЬ ВСЁ»
— Вуз с татарским языком обучения у нас будет?
— Конечно, раз мы говорим о кадровом потенциале. Специалист должен быть высокого уровня! Сегодня мы работаем над созданием национального университета. Иногда кажется: что нам стоит дом построить! А для этого нужны земля, изыскания, экспертизы, финансы, проект. Так же и здесь. Но перед нами стоит задача комплексного решения проблемы подготовки национальных кадров.
— Президент РТ несколько раз говорил, что нужно возродить пединститут, который закрыли. В какой стадии решение этого вопроса?
— Татарский университет и пединститут — это один и тот же вуз по функционалу. В Стратегии развития татарского народа в каждом из направлений, кроме четвёртого, мы записали задачу подготовки национальных кадров на уровне высшего образования. Проектом создания университета занимаются и минобр, и Конгресс татар, и другие ведомства, в том числе через КФУ. Есть определенные требования, в рамках которых мы должны работать. Но без национальных кадров, в первую очередь, в воспитании и образовании, нам всем будет очень сложно.
— А кто будет учиться в национальном вузе, если в школе плохо учат татарскому языку?
— Для знания татарского языка у нас есть всё: закон, татарские детские сады и школы, курсы татарского языка. А кто мешал нам после занятий в школе оставаться и заниматься татарским языком? Кто запрещал нам по воскресеньям учить язык на курсах? Никто не запрещал! И как нам без административного ресурса в эпоху глобализации поднять национальное самосознание? Стратегия должна ответить и на этот вопрос. И СМИ должны помочь нам в этом.
— Конгресс татар планирует как-то работать с татароязычными родителями?
— Этот проект немного заморозился, и недавно я дал поручение к нему вернуться и доложить, как мы можем его активизировать.
— Несколько месяцев назад проделали большую объяснительную работу в Черемшанском районе с родителями — собрали от них 200 заявлений, чтобы их дети в садиках получали воспитание на татарском языке. Сделали все, как требует того закон. Однако вопрос не решается, на татароязычные группы нужны дополнительные деньги, у района их нет. Что делать? Ведь получается даже в родном Татарстане, в районе, где татар большинство, не можем открыть реальные группы с татарским языком обучения. (Фирдаус Галеевна)
— Это большая недоработка руководителя, который курирует дошкольное образование района. Я этот вопрос возьму под свой контроль, напишу письмо главе и попрошу ответить. Но для конструктивного разговора нужна фамилия конкретного сотрудника, который сказал им «нет». А вообще для решения таких вопросов есть прокуратура, министерство образования РТ и глава района. Есть и «Народный контроль», куда можно писать.
— Какие области невозможности применения татарстанского законодательства о двуязычии в наглядной информации вы выявили? И проводите ли работу по уточнению законодательства, если находите факты применения лазеек? Например, все внутренние объявления текстов в казанских автобусах выполнены на русском языке только потому, что существует пункт закона о языках для производимых товаров, где на этикетках товаров возможна надпись только на русском. (Ильяс Валиев)
— Ежемесячно на заседании штаба мы заслушиваем вопрос выполнения закона РТ о двух государственных языках в наглядной информации и даём предложения министерствам и муниципалитетам.
— Есть ведь проблемы с использованием двух государственных языков на различных вывесках, например, магазинов?
— Перевод документооборота на два языка сразу дал быстрые и позитивные результаты: и муниципалитеты ведут документооборот на двух языках, и сайты заработали. Этого мы достигли буквально за 6 месяцев, хотя еще надо работать и работать. Что касается наглядной агитации, то в каждом муниципалитете есть специальные службы, которые согласовывают тексты. Но там вопрос не быстрый, потому что на смену вывесок требуются дополнительные финансы. Думаю, в скором времени фасады наших домов будут соответствовать закону. За неисполнение штраф предусмотрен. Но если название — это как лейбл, например, «БИЗНЕС Online», или если название на татарский переводится коряво, мы рассмотрим такие слоганы отдельно.
— Считаете ли вы возможным вернуть исконный татарский алфавит с арабским шрифтом и открыть настоящие татарские школы, основанные на педагогических принципах Ризы Фахретдина, где татарский язык будет изучаться на арабском шрифте, открытие татарского университета, где будет факультет или хотя бы кафедра изучения татарского дореволюционного культурного, духовного наследия со знанием арабского языка? (Гульнара)
— Изучение для себя никто никому не запрещает — пожалуйста! Хоть самостоятельно в России, хоть за рубежом. Но у Всемирного конгресса татар есть устав, и Стратегия будет принята в этих рамках. Обещать что-то больше, чтобы показаться «сладким», я не могу. Есть федеральные стандарты, есть Конституция Татарстана, и придумывать что-то свыше смысла нет.
— Как вы относитесь к идее разработки общетюркского литературного языка (при сохранении и развитии татарского и других языков)? (Искандер Ахмедов)
— Когда мы были в Туркменистане, пытались общаться каждый на своем языке, и мы частично друг друга понимали. То же самое в Узбекистане и Турции. Для татарского языка ряд тюркских языков очень близок, поэтому мы говорим о конкурентном преимуществе татарского: если ты знаешь татарский язык, то в тюркском мире у тебя будет мягкое вхождение в общение и бизнес. А насколько будет востребован общетюркский язык, пусть разбираются специалисты-филологи. Это очень большой пласт работы.
«ЖЕЛАНИЕ И ЛЮДИ, А ОСТАЛЬНОЕ ВСЁ РЕШАЕМО»
— Когда у татар будет своё национальное важнейшее из искусств — кино? (Руслан)
— У нас кино есть! «Татаркино» и выпускает фильмы, и переводит.
— Это единичные случаи, а как явления татарского национального кино еще нет.
— Мы это прекрасно понимаем. Помните, в советское время были «Одесская киностудия», «Ленфильм», «Мосфильм», «Грузия фильм» и т. д.? Но киностудии были только в союзных республиках. И Академия наук РТ, и «Татаркино» созданы только в новой России. Создание фильмов зависит от наших специалистов, от нашего сильного желания. Но вопрос: наше кино должно быть чисто татарским или татарстанским? На этот вопрос тоже надо ответить. Сегодня «Татаркино» госзаказ выполняет, но хотелось бы, чтобы и бизнес в этой части активно работал. Фильм по роману Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза» будет хорошим «звоночком» и для бизнеса, и для творцов, и для зрителей. Мы хотим Стратегию развития татарского народа напечатать тиражом 8 миллионов экземпляров, чтобы каждый татарин захотел бы ее купить и изучить. То же самое с этим фильмом — сколько татар его посмотрит с удовольствием и будет рекомендовать другим. Вот для этого надо работать.
— Какая ведется работа по сохранению архитектурного наследия татар за пределами Татарстана? В регионах исчезают татарские слободы. Чем здесь может помочь Конгресс?(Читатель)
— Во время чемпионата мира по футболу мы встретились с нашими соотечественниками из Австралии. Когда лет 70 назад они эмигрировали туда, создали свой населенный пункт — татарскую слободу, в которой были свои детский садик, школа, мечеть. И страна их восприняла. А когда стали подрастать дети, встал вопрос оставаться ли им в слободе. И родители сказали, что надо получить образование, чтобы жить в этой стране. Получив образование, почти никто не вернулся в слободу. И закрылись детсад и школа, потому что не стали рождаться здесь дети. Не государство их закрыло, а просто реально остались одни старики.
— Речь идет о том, что не сохраняются даже знаковые для татар здания — дома знаменитых татар, мечети.
— Пока документ по каждому конкретному зданию не увидишь, на вопрос сложно ответить. Во-первых, в чьей собственности эти дома — в частной или государственной, находится ли под защитой минкульта РФ или субъекта как архитектурно-исторический объект, есть ли право наследования? И когда получишь ответ на все эти вопросы, может появиться решение. Во-вторых, насколько татары, проживающие на этой территории, сами заинтересованы в сохранении памятников архитектуры? Да, Татарстан — это центр притяжения татар, и мы хотим всем помочь, но помочь можно и советами, и даже в каких-то случаях финансами, однако республика не может всех обогреть и защитить. Люди на местах сами должны стараться решить такие проблемы. Нет безысходных ситуаций, надо только руководству принять решение. Желание и люди, а остальное всё решаемо.
— Вы не планируете при ВКТ создать клуб татарских бизнесменов?
— В Стратегии поставлена задача создания клуба успешных людей. Вертикаль помогает по горизонтали найти единомышленников и по жизни, и для бизнеса. Принадлежность к татарскому народу — это как билет в такой клуб по интересам. Административным ресурсом создать такой клуб невозможно, надо, чтобы у человека была потребность в общении, чтобы он там наслаждался.
«С ИСТОРИЕЙ ТАТАР ТЕСНО ПЕРЕПЛЕТАЮТСЯ ЛОШАДИ И ГУСИ»
— Вы еще возглавляете Федерацию коневодства РТ. Работа над созданием татарской породы лошадей продолжается?
— Четвертого декабря 2018 года мы получили свидетельство о регистрации в Российской Федерации породы лошадей «Татарская». По линии министерства сельского хозяйства РТ мы субсидируем коневодов и просто жителей, которые покупают нашу породу лошадей. Это не спортивные лошади, а рабочие лошадки, но не тяжеловозы.
— Говорят, что татарская лошадь может несколько километров скакать. Это так?
— Это так. В республике мы ежегодно проводим дистанционный конный пробег на 40, 80 и 120 километров, но татарская порода лошадей в них пока не участвует. Хотя из Башкортостана наш соплеменник Хасан абы 40 километров на такой лошади уже скачет. Эти лошади очень выносливые, могут сами себе корм доставать. Зимовать им не обязательно в конюшне, они могут даже в лесу. И очень выносливые по отношению к комарам и оводам.
— Этой породы много по стране?
— В Татарстане их около 500 голов, также они есть в Башкортостане и на Алтае.
— Породу татарских лошадей вы зарегистрировали, какую следующую цель ставите?
— Если брать животный мир, то с историей татар тесно переплетаются лошади и гуси. Во всех татарских обрядах присутствует гусь. После рождения девочки родители сразу начинают собирать ей приданное, одним из элементов которого являются подушки, битком набитые гусиным пухом. А когда молодежь женится, им всегда дарили пару вяленых гусей. Разрезали их за праздничным столом и раздавали с шутливыми напутствиями. Мужу: ты теперь глава семьи и вот тебе голова гуся; жене: а тебе — шея, но голова должна помнить, что куда шея, туда и голова. Крылья раздавали девушкам, ноги — парням, чтобы искали свои вторые половинки. Потом берут гусиную попу, разрезают ее пополам, приглашают свекровь и тёщу, говорят им: все беды в молодой семье только из-за того, что вы вмешиваетесь, вот вам попа — жуйте и никуда не лезьте. А тушку гуся делят гостям. В такой шутливой форме ставят линию поведения…
— Вы пропагандируете такие татарские традиции?
— Во всех муниципалитетах проводится очень много мероприятий, посвященных традициям татарского народа. Встает вопрос проведения праздника татарской кухни, потому что нация определяется не только языком и одеждой, но и едой. Когда приезжают в Казань гости на какие-то мероприятия, и мы ведем их на обед, я обязательно рассказываю, что значит для татар лапша. Когда невестка после свадьбы приходила жить в дом мужа, ей сразу давали коромысло, два 12-литровых ведра и показывали дорогу до родника. Несет невестка воду, а вся деревня смотрит, как она идет. Если идет бодро, то все говорят: как повезло с невесткой! Если идет с трудом, воду расплескала, то говорят: не повезло! Невестка приносит домой воду и начинает готовить лапшу. А гости за столом уже ждут! Свекровь выходит к ним и показывает, как невестка нарезала лапшу. Если она как нитка тонкая, то опять: как повезло! А если лапша толстая получилась: как не повезло, даже готовить не умеет! Каждая девочка и ее мама знали, что надо будет пройти такие экзамены, и готовились к ним. И вот в каждом из таких игровых элементов — смысл жизни…
— Вы «БИЗНЕС Online» читаете?
— Если бы не читал, не пришел бы к вам на интернет-конференцию.
— Национальная тематика самая обсуждаемая нашими читателями. А вы комментарии читаете?
— За долгие годы работы, в том числе в социальных сетях, у меня выработался устойчивый иммунитет. Кроме того, прекрасно понимая внутреннюю структуру комментариев, мне нет необходимости читать их все — смотрю бегло, и если что-то меня зацепило, я читаю внимательно. К сожалению, ни количество, ни состав комментариев не является каким-то показателем: порой бывают сотни комментариев, а посмотришь — оказывается, два — три человека между собой переписываются. А иногда всего два комментария под статьёй, но они такие вкусные! Побольше бы таких.
Что касается Стратегии, то хотелось бы, чтобы каждый нашел для себя в ней изюминку: кого-то зацепит образование, кого-то — семья, кого-то — религия, СМИ. От этого начинается большая счастливая жизнь.
— Василь Габтелгаязович, спасибо за очень интересный разговор!
