Прошедший съезд ВКТ отчетливо продемонстрировал, что самым слабым местом татар является интеллектуальное сопровождение – все три секции, работавшие в рамках съезда, оставили чувство неудовлетворенности. Особенно слабо выглядели академические круги, а также ведущие министерства республики, которые ничего не смогли сказать относительно тенденций развития татарского мира. Учитывая это обстоятельство, было решено предложить татарской общественности один из вариантов анализа состояния татарского мира и действий, направленных на его дальнейшую трансформацию.

Со времени созыва I-го съезда Всемирного конгресса татар в 1992 г. прошел немалый, по нынешним быстротечным временам, срок. Оглянувшись назад, сейчас уже относительно современного татарского сообщества можно высказать некоторые общие суждения, тем более юбилейная дата – двадцатилетие нашей единственной крупной общенациональной организации – располагает к этому.

Если оценить в целом, то можно сказать, что татары как этнокультурное образование, вопреки всему, сегодня находятся на подъеме. Правда, потери тоже есть – из 5,3 млн. наших сородичей (2010 г.), живущих в Российской Федерации, свыше 1 млн. чел., т.е. почти 1/5 часть, родного языка не знают. Да и среди тех, кто указал на владение им, около половины говорит лишь на обиходно-разговорном («кухонном») татарском, не владея по-настоящему литературным языком. Такова цена, уплаченная татарами, за переход от аграрного общества к индустриальному, к тому же происходившему в весьма специфических условиях советского строя. С другой стороны, татары в Российской Федерации именно в советский период стали одной из самых урбанизированных этнических общностей, более 2/3 которых живут в городах. А это принципиально важно, так как грядущее будет определяться именно городским населением, которое у нас, слава Аллаху, есть и в немалом числе. Поэтому можно надеяться, что татары смогут принять полноценное участие в процессах, ожидающихся в перспективе в урбаноцентрах. Но надо признать, что социальные последствия относительно недавней нашей урбанизированности еще остаются. Скажем, если по Российской Федерации число лиц с высшим (включая незаконченное высшее) и с поствысшим образованием, по переписи 2002 г., на 1000 человек составляло: у евреев – 633, у украинцев – 244, у русских – 198, у татар – лишь 155 человек. Как видим, разрыв не в нашу пользу по этому очень серьезному показателю еще сохраняется, хотя и, как известно специалистам, при постепенной тенденции к сокращению. Однако было бы глупо полагать, что пока татары ускоряют темпы своего социального продвижения, остальные народы будут топтаться на месте – это исключено, ибо мы сейчас живем в условиях усиливающейся конкуренции между всеми нациями за занятие достойного места в жизни, а одним из главных механизмов обеспечения социального продвижения во всем мире является получение качественного образования, в т.ч. и высшего. В России тоже наступают времена, когда в цене окажется подлинное образование, а не его эрзац эквиваленты.

Если предаться действительно серьезным размышлениям о будущем татар, то обнаружится, что их впереди ожидает много вызовов.

Прежде всего, конечно, это демографические проблемы. Несколько лет тому назад группа татарских демографов подготовила прогноз относительно изменения численности татарского населения в РФ до 2025 года. Прогноз был неутешительным – к названной дате численность татар в стране должна уменьшиться на 0,5 млн. Похоже, что, несмотря на все победные реляции чиновников по поводу положительных демографических изменений, реалии несколько другие – об этом свидетельствует и сокращение численности татар в стране между переписями 2002 – 2010 гг. на 240 тыс. человек, то есть на 2,2% (у русских по России ситуация еще хуже – между двумя указанными переписями их численность в стране уменьшилась на 4 млн. 870 тыс. чел.). Конечно, уменьшение числа татар за последние 8 лет объясняется не только чисто демографическими причинами (высокой смертностью при малой рождаемости). Хорошо известно, скажем, что в состав татар «возвращены» далеко не все наши сородичи, записанные в 2002 г. в Башкортостане как «башкиры» (речь идет где-то о 140 – 150 тыс. человек). Да и качество последней переписи в крупных городах оставляет желать лучшего – многие там были учтены не по переписной методике, а на основе полицейского учета, где национальность уже не фиксируется. Ассимиляцию наших сородичей в смешанных семьях также нельзя сбрасывать со счетов. Вот в целом у татар и набирается отрицательная демография. Однако в конечном счете дело все же в низкой рождаемости. И с этим вряд ли можно будет что-либо поделать, особенно если учесть, что татары уже довольно давно перешли к европейскому типу демографического поведения, когда дети живут отдельно от родителей, дедушек и бабушек, ориентируясь на социальный успех и, к сожалению, на малодетность.

Можете подсчитать, через сколько лет, если сохранятся современные темпы отрицательной динамики изменения численности, у татар наступит демографический коллапс. Конечно, эту тенденцию можно было бы преодолеть, но это уже зависит от реального демографического поведения прежде всего молодого поколения. Напомню, что даже для простого воспроизводства этноса (сохранения численности на прежнем уровне) в средней семье должно быть более двух детей (2,2 ребенка). Но в дальнейшем нам следует больше ориентироваться не на демографическую массу, а на качество нашего народа.

Теперь о татарском селе, не без основания считающемся местом сосредоточения всего этнического. Так было, во всяком случае, на рубеже XIX – XX вв., когда 95% татар жили еще в деревнях. Сейчас все по-другому – татарские села исчезают с устрашающей скоростью, хотя в РФ еще сохраняются до 4 тыс. сельских населенных пунктов, где живут наши сородичи. Но сколько из них в перспективе выживут? Думаю, что далеко не все. Дело в том, что есть объективный процесс сокращения численности сельского населения, которое, например, в развитых европейских странах составляет лишь 5 – 10%. Это же происходит и в нашей стране – между 2002 – 2010 гг. потери сельского населения в стране были в 3 раза больше, чем городского, а число сельских населенных пунктов в России уменьшилось на 8,5 тыс. Конечно, благодаря врожденному татарскому трудолюбию наши села крепче, жители – успешнее. Однако закон жизни берет свое и у нас: молодежь продолжает уходить в города, население деревень стареет. Земля же постепенно уходит из рук сельских общин, идет процесс концентрации земельных угодий в руках крупных аграрных корпораций, во главе которых стоят отнюдь не только татары. Чем это в перспективе закончится? Никто пока не сделал детального прогноза о том, как будет выглядеть ареал расселения татар в новой ситуации, скажем, через 50 лет. Тем не менее специалисты утверждают, что географические рамки татарской общности все больше будут стягиваться к Волго-Уральскому региону (по всей видимости, татарские анклавы в Москве, Тюменской области и в некоторых других ареалах сохранятся). В этих условиях сбережение земельных ресурсов в руках наших сородичей, особенно в Волго-Уральском регионе, является общенациональной задачей и не только потому, что земля очень скоро станет величайшей ценностью, но и по другим причинам. В частности, при любом политическом повороте для территориального обустройства татар будет необходимо их компактное расселение. Сохранение же сельского населения, обеспечивающее такое расселение, возможно только через развитие татарского села. Если оно станет экономически успешным, будут существовать не только сельская жизнь, базовая этнокультура, но и определенная территориальная основа для политического обустройства. Если не будет успешного села, то все татары превратятся в дисперсное население, как это произошло с евреями, которым пришлось своего национального государства дожидаться очень долго.

Но самое главное заключено все же не в наличии демографической массы или в татарском селе, хотя все это тоже важно. А в чем же? – спросите вы. Отвечаю: в более тонкой материи, которая у нас называется «национальным самосознанием», а в цивилизованных странах – «идентичностью». Несмотря на то что эти два понятия вроде бы выражают одно и то же, на самом деле между ними такая же разница, как между автомобилями марок «Лада» и «БМВ». Поэтому следует перейти к этой непростой, но ключевой для татар теме.
С позиции обычного национального самосознания до недавнего времени у нас все вроде бы было более или менее благополучно – численность наших сородичей за последние 100 лет росла, хотя и не очень быстро. Во время социологических опросов татарская национальная принадлежность всегда фиксировалась достаточно четко (за исключением «заблудших душ» в лице немногочисленных так называемых «булгар»). Хотя, как было установлено демографами, еще между переписями 1979 – 1989 гг. в тогдашнем СССР была изменена, не всегда добровольно, национальная принадлежность нескольких сот тысяч татар (за счет башкиризации и проходивших в смешанных семьях процессов этнической ассимиляции). Данные последней переписи, показавшие уменьшение в России численности татар, также должны бы нас насторожить – не исключено, что и сейчас идут процессы этнической ассимиляции, в первую очередь через смешанные браки. Но с точки зрения такого содержательного понятия, как «национальная идентичность», анализ только сферы этнического самосознания недостаточен, надо копнуть глубже и тогда обнаружится, что с идентичностью у татар не все в порядке. Чтобы не углубляться в конкретику, приведу лишь совсем недавний, но очень показательный пример, связанный с фильмом «Орда». Все посмотревшие его увидели, что золотоордынские татары, создавшие государство мирового уровня и включившие в процессе этногенеза в свой состав также монгольский этнический компонент, испытавший сильное влияние весьма развитых цивилизаций (китайской, буддийской и др.), показаны там дикарями, высасывающими всю животворящую силу русских. Представляете, что бы произошло, если бы нечто подобное стали демонстрировать насчет евреев или других современных наций? Да уже на следующий день весь мир бы начал громить подобный фильм и его создателей. Что же мы увидели в татарском случае? Все, на что оказались способны «политкорректные» наши общественно-политические деятели, это кухонные осуждения данного фильма, да и пара публикаций с его критикой в местной прессе. Делегаты V съезда также промолчали (хотя до этого разговоры насчет этого фильма в кругу «конгрессменов» происходили). А ведь вообще-то фильм тянет на статью о разжигании не только межнациональной, но и межконфессиональной вражды. Причем в данном случае особого внимания заслуживает создание этого фильма на средства находящейся под покровительством РПЦ «Православной энциклопедии», финансирующейся на самом деле прежде всего за счет государственного бюджета.

Получается так, что мы, вопреки исторической правде, позволяем унижать собственных предков, да еще за наши же, уплаченные в госказну в виде налогов, деньги. Не слишком ли это даже для татар, привыкших все покорно сносить, где же в конце концов наша национальная гордость?! Похоже, ее у нас нет. Явным признаком ущербности нашей национальной идентичности, непреодоленности у нас «комплекса раба» (З. Хаким) является патологическое избегание большинством татарских общественно-политических деятелей собственно политических методов борьбы за неотъемлемые права нашего народа. Такое положение свидетельствует и о другом – раз нет отстаивания по всему фронту жизненных интересов татар, они не являются современной политической нацией, оставаясь лишь этномассой, объединяемой сабантуями и фольклором.

Говоря о прошлом, очень часто даже весьма осведомленные представители нашей национальной интеллигенции пытаются найти «золотой век» татар в Средневековье или, в крайнем случае, на рубеже XIX – XX вв., а то и в советском периоде 1920-х годов, когда еще в Татарской АССР правили «национальные коммунисты». Думаю, что это заблуждение. У нашего народа, конечно, в истории были свои «звездные часы» и неоднократно, но сказать, что они являлись временем подлинного расцвета татарского общества, я бы поостерегся. Ибо Средневековье есть не лучшее время человечества, да и век джадидизма у татар был слишком коротким, не говоря уже о годах коммунистического эксперимента, когда хлеб-то в стране начали есть досыта лишь в 1950-х годах.

Ренессанс татар еще только предстоит. Надо очень четко представлять, что татары, имеющие выдающуюся историю, – наши предки были способны создавать империи мирового уровня, обладающие интеллектуальным богатством, занимающем самостоятельное место в культурной сокровищнице человечества – все еще остаются нереализованным проектом, у которого не прорисованы даже самые общие контуры, не говоря о деталях. А закон жизни таков – пока у нас нет общего (концептуального) видения будущего татарской этнонации, определения путей достижения желаемого грядущего, выявления наших друзей и противников, как политической нации нас еще нет, мы существуем только как дошедшая из прошлого этническая общность.

В разных публикациях, в том числе и зарубежных, в последние годы обсуждаются фундаментальные проблемы динамики татарского общества в конце ХХ – первом десятилетии ХХI века. При этом относительно современного состояния нации в опубликованных материалах можно обнаружить самые разные мнения – от констатации больших достижений татар, в основном у официальных деятелей Татарстана, до весьма скептических оценок у татарских интеллектуалов и лидеров национальных неформальных общественных объединений. В реальности на сегодняшний день целостная картина того, куда движется татарский мир, обрисована весьма поверхностно. Даже у высокопоставленных татарстанских политиков часто в суждениях о татарах в целом обнаруживаются следы обыденного сознания, а не результаты научно обоснованных выводов, основанных на глубоко фундированных социологических и иных исследованиях, что было заметно и в ходе недавнего съезда ВКТ. Одна из главных причин такого состояния заключается в том, что академические ученые Татарстана, в частности, социологи, культурологи, политологи, кроме прочего, так и не смогли выйти в своих исследованиях за пределы границ республики, в которой, как известно, живет только 1/3 татарской этнической массы. Мы толком не знаем даже о том, что же творится сейчас с татарами, живущими в соседнем Башкортостане. То есть известно, что происходит в тамошних татарских общественных объединениях, но мы мало осведомлены о массовых взглядах татар, живущих в этой республике, ибо наши социологи там в последний раз работали лет тридцать тому назад. Хотя там явно происходят интересные процессы, в частности, по данным российских социологов, есть информация об усилении в последнее время у татарского населения этой республики стремления поддержать новые республиканские власти. Но в целом мы не можем похвастать глубокими знаниями относительно взглядов татарского населения российских регионов, не говоря уже о зарубежных группах наших соотечественников. В итоге получается, что татары в ХХI веке движутся практически «вслепую», без должного осмысления траектории своего современного развития. Именно в этой связи было важно подготовить такой концептуальный документ, как «Концепция сохранения этнической идентичности татарского народа», вынесенный на съезд ВКТ, но из-за сложности его содержания не получивший должного обсуждения и оценки. Однако на самом деле этот документ является только первым шагом в нужном направлении. В дальнейшем все равно придется подготовить целостную программу развития татарской нации на перспективу в РФ и в целом в международном масштабе.

По большему счету, анализ политической динамики современного татарского общества показывает – и на это эксперты уже начали указывать – татарские политики и общественные деятели, как и в целом татарское сообщество, все еще рассуждают в основном категориями прошлого века, когда в процессе нациестроительства основополагающими считались подъем национальной культуры и обретение территориального суверенитета в разных формах, включая и политическую автономию. Если необходимость формирования и развития достойной современного уровня человечества национальной культуры всем очевидна, то с территориально-политической автономией дело обстоит не так просто.

Проблема в том, что, несмотря на важность территориальной организации человеческих сообществ – в конце концов налоги и бюджеты все еще формируются в границах конкретных государств – в современных условиях усиливается значение глобальных структур. Именно в руках таких структур, имеющих сетевой характер, находятся в настоящее время многие сферы общественной жизни даже суверенных государств, когда само существование отдельных сообществ уже напрямую зависит от таких структур, которые действуют одновременно во многих регионах мира, правда, будучи связаны между собой информационными, финансовыми и прочими потоками (товаров, обслуживания и т.д.). Эти структуры действуют скорее из глобальных интересов, а не из интересов уровня отдельных государств или этнонаций. Такие сетевые организации даже таланты набирают со всего мира. На сегодняшний день, как хорошо известно, самые важные центры таких структур находятся там, где сосредоточены мировые финансы, места инновационного развития и стратегического мышления, то есть там, где располагаются наибольшие богатства и сосредоточены ведущие креативные группы – в Северной Америке, Европе, Восточной Азии. Однако современные тенденции развития человечества таковы, что в дальнейшем явно намечается расхождение между центрами глобализации и центрами концентрации людей и производства прибыли.

В такой ситуации возникает проблема того, как будут взаимодействовать эти сетевые структуры с новыми центрами демографического потенциала и производства товаров, то есть речь идет о том, возникнут ли в дальнейшем такие сетевые структуры, которые будут исходить из интересов новых центров развития, или же старые сетевые структуры освоят эти регионы по неоколониальным образцам. Ясно, что многое будет зависеть от того, будут ли глобальные структуры работать в интересах включения в свои сети человеческого капитала, сосредоточенного в поднимающихся центрах развития, учитывая интересы их дальнейшего совершенствования, или же само развитие быстрорастущих регионов включит их в глобальную систему через изменение существующих структур. Несомненным является необходимость обсуждения татарских проблем в рамках этих новых парадигм развития человечества. По всей видимости, татарское сообщество еще не вполне готово к этому, но нам рано или поздно придется осознать и начать действовать в указанном русле. В этой связи хотелось бы наметить пунктиром контуры одного возможного проекта обсуждения в Интернете проблем современных татар. Это я и называю уходом татар в Иноземье (так именовалось одно художественное произведение, посвященное виртуальному пространству).

Речь идет о проведении массированного мозгового штурма татарской проблематики, опираясь на интернет-ресурс на основе использования метода краудсорсинга. При организации такого обсуждения можно было бы исходить из предпосылки того, что оно будет полезным для накопления критически важного мыслительного материала, позволяющего выстроить новый проект дальнейшего продвижения татарского сообщества, основанного на коллективном мнении продвинутых групп татар. Такая методика не предполагает какого-либо прямого вмешательства в ход обсуждения – участники дискуссии сами должны его направлять. Только в случае ухода участников обсуждения в сторону от основных линий содержательного анализа общей проблематики организаторы могли бы вмешиваться в его ход в целях сохранения его общей направленности. Это следует иметь в виду потому, что при использовании данной методики обсуждения первостепенное значение имеет мнение именно «толпы». Правда, это вовсе не означает, что в ходе дискуссии не появятся фигуры и мнения ключевых участников – они обязательно будут. На самом деле именно выявление таких фигур и обобщение их идей и является важнейшей задачей предлагаемого краудсорсинга.

В конечном счете такое обсуждение способно привести к формированию виртуального татарского сообщества, способного самоорганизоваться на глобальном уровне, используя сетевые связи. Реализация такого проекта означала бы начало превращения татар как этнической общности в современное сетевое сообщество. Имея в виду что существующие в России сейчас политические условия не позволяют должным образом открыто сформулировать основные идеи относительно наших национальных чаяний – это отчетливо просматривается даже в том проекте, который был подготовлен по заказу исполкома ВКТ и вынесен на обсуждение делегатов прошедшего съезда – интернет-вариант выстраивания виртуальной татарской нации позволил бы лучше понять всем нашим способным мыслить на современном уровне соотечественникам основные приоритеты, стоящие перед татарским сообществом. Мне кажется, что с точки зрения понимания нашего общего состояния это было бы весьма полезно, ибо у многих представителей татарского общества, в том числе и элитных групп, все еще существуют определенные иллюзии относительно качества татарской этномассы и самой национальной элиты. Но если мы через такую дискуссию увидим собственное коллективное отражение в виртуальном зеркале, то наверняка сможем узнать о самих себе то, что в обычной жизни нам остается недоступным.

Смогут ли татары наконец-то осознать свои глубинные интересы и приступить к подлинному, а не имитационному во многом, как сейчас, нациестроительству? В этом и заключается главный вызов, стоящий перед нами в XXI веке. Для того чтобы сделать первый шаг в правильном направлении, мы должны, как это было у наших далеких предков, взглянуть на себя с высоты безбрежного Синего Неба – с уровня Тенгри, и предаться размышлениям, в том числе и через виртуальное пространство. При этом не следует забывать, что, несмотря на предопределенность всего происходящего в мире волею Аллаха, на самом деле его воля реализуется только через конкретные действия людей, т.е. нас с вами, дорогие соотечественники. А до начала действия необходимо серьезно обдумать то, что нам дальше делать. Как мы будем в дальнейшем действовать, так мы и выстроим весь татарский проект. Но следует помнить, что на этом пути, по большому счету, у нас нет других попутчиков, кроме Всевышнего.

Автор: Дамир Исхаков