25 ноября 2014 года отмечается 100-летие со дня рождения великой актрисы Зайнаб Садриевой (1914-1991). Её театральные и кинороли вошли в историю искусства Узбекистана.
Известный на весь Советский Союз Узбекский драматический театр имени Хамзы. На ташкентской сцене – народная артистка Узбекской ССР Зайнаб Садриева. Разные спектакли – русская и национальная классика, пьесы, вошедшие в историю театра и постановки-однодневки. Галерея сильных, порой властных, женщин, но не соцреалистических героинь, а скорее характерных, с юмором и сарказмом. Пафосное выражение – «участвовала в становлении узбекского драматического театра» в случае Зайнаб Садриевой – историческая правда. Театр имени Хамзы с самых ранних лет стал для неё родным, она мастерски воплотила образ узбекской женщины; знание и отображение ею быта, языка, национального характера были глубокими, не стилизованными, а подлинно народными.
«Культурные связи», «взаимопроникновение культур». Эти часто используемые формулировки не всегда точно отражают суть явления – либо схематично, либо весьма широко. Зайнаб Садриева – татарка, в молодости пришедшая в узбекский театр, посвятившая свою жизнь и талант узбекской культуре. Возможно, и не так важно рассматривать этот феномен: роль татар в становлении театра (и шире профессионального искусства) в Средней Азии, ведь главным мерилом является не происхождение, а талант. Однако уже слишком яркой была судьба нашей соотечественницы Зайнаб Садриевой, почитаемой и теперь в Узбекистане, через неполные четверть века после ухода из жизни, но остающейся малоизвестной татарам…
Разумеется, Зайнаб Садриева не была единственной татаркой, игравшей в узбекском театре. Скорее, это была целая плеяда актрис. Ташкент в предреволюционную эпоху и особенно в 1920-е гг. был одним из важных центров татарского театрального мира. Поставленные в Ташкенте спектакли повлияли на развитие профессионального театра, во многом определили дальнейшую историю великой казанской камаловской труппы. Как отмечал ташкентский театровед А. А. Голованов, первой в Среднею Азию приехала в 1911 году татарская труппа Ильяса Кудашева-Ашказарского. В 1912-1913 гг. другая знаменитая татарская труппа «Сайяр» Габдуллы Кариева показала пьесы Галиаскара Камала, в том числе «Банкрот». Кроме того, в 1912 году во многих городах Туркестана гастролировала труппа «Hyp» под руководством Касыма Шамиля. Позднее возник профессиональный Ташкентский татарский театр, с которым связаны имена многих актеров, в частности легендарной Фатимы Ильской (1906-1984), игравшей в Узбекистане в 1921-23 гг. Все эти труппы играли на татарском языке, но среди зрителей были и представители узбекской интеллигенции, в том числе джадиды.
В 1920-е гг. влияние татарского театра на узбекский продолжалось. На рубеже дореволюционной и советской эпох заметным явлением в жизни Ташкента были и азербайджанские труппы. Языковая общность татарского, азербайджанского и узбекского народов создала благоприятные условия для более успешного и быстрого усвоения узбекским театром европейских сценических форм, которые уже восприняли эти родственные народы. Однако сценические формы, появление узбекской драматургии не могли быстро и успешно «привести женщину на сцену». Ни джадидская традиция, ни революционный мир Ташкента 20-х гг. не были способны на столь решительную эмансипацию. Поэтому именно татарские актрисы первыми вышли на сцену узбекского театра и заложили канон исполнения женских ролей. У Зайнаб Садриевой были яркие предшественницы.
…Родным языком Зайнаб Садриевой был татарский. Она родилась в 1914 году в Астрахани в семье казанских татар. Однако в Астрахани прошло лишь её раннее детство. В 1920 году её отец – Садридин перевез семью в городок Каунчи близ Ташкента, где стал работать на сахарном заводе (ныне город Янгиюль). Именно в Янгиюле, вскоре ставшим многонациональным промышленным пригородом Ташкента, выросла Зайнаб Садриева. С детства она впитала узбекский язык, который став её вторым языком, определил всю сценическую жизнь. Училась Зайнаб сначала на арабице, потом на латинице; осваивала и русский язык.
Яркое театральное впечатление молодой Зайнаб – игра ташкентской актрисы Махсумы Кариевой (1903-1946) в музыкальной драме Гуляма Зафари «Халима». Махсума Кариева, также происходившая из татарской семьи, еще до революции выступала в татарских и узбекских любительских кружках, а с 1918 стала актрисой будущего театра им. Хамзы. Халима была главной ролью её жизни, но Зайнаб Садриева позднее увидела Махсуму Кариеву и в других спектаклях, например в роли Гертруды в «Гамлете» на узбекском языке. Фактически, игра Максумы Кариевой и репетиции крупнейшего узбекского режиссера Маннона Уйгура (1894-1955) стали театральной школой Зайнаб Садриевой. Помимо Махсумы Кариевой в Ташкенте конца 20-х гг. была и еще одна удивительная актриса – Мария Кузнецова (1899-1956), дочь русского рабочего-машиниста, с детства в совершенстве знавшая узбекский язык, и мастерски игравшая женские роли в пьесах Хамзы. Во многом М. Кариева и М. Кузнецова определяли ранний период исполнения женских образов в узбекском театре.
Первый театральный опыт Зайнаб Садриева получит на многочисленных сценах клубов, на площадях городов и кишлаков, или в чистом поле, будучи актрисой Рабочего передвижного театра. В этот театр она поступит в 1929 году. Особенностью национального театра конца 1920-х – начала 30-х гг. было грандиозное по нынешним театральным нормам количество премьер –15-20 за сезон. В Узбекистане это были скорее не спектакли, а музыкально-драматические представления на актуальные темы борьбы с басмачеством, коллективизации. Особой театральной темой был «худжум» – движение в Средней Азии за раскрепощение женщин, за освобождение их от затворничества, ношения паранджи и чачвана, за вовлечение в общественный труд, ликвидацию неграмотности. Стоит отметить, что в движении «худжум» особую роль играли татарки – учителя,комсомольские и партийные работницы. Символично и название первого спектакля, где играла Зайнаб Садриева – «Вредители хлопка», поставленного татарскими режиссерами, приехавшими в Ташкент – Гумером Девишевым и Исхаком Иляловым.
Наконец, в 1932 году Зайнаб Садриева вошла в труппу Узбекского театра имени Хамзы. Ситуация в труппе уже была иной, чем в начале 20-х. Ташкентский театровед Дилярам Мусаева в своей глубокой работе «Проблема трагедийного в творчестве актрис театра имени Хамзы» (1984) отмечает, что после окончания московской студии, Турсуной Саидазимова и Сара Ишантураева постепенно как бы заменяют Махсуму Кариеву, которая переходила на характерные роли. В конце 20-х годов Турсуной Саидазимова (вскоре убитая мужем-фанатиком) и Сара Ишантураева уже окончательно принимают эстафету у своей предшественницы как у актрисы героической и трагедийной тем. Необходимость в татарских актрисах на узбекской сцене завершалась – формировалось первое поколение собственно узбекских исполнительниц. Однако уже имевшая опыт и известность Зайнаб Садриева все же нашла свое место в труппе театра.
В 1936 году в спектакле Исхака Илялова «Коварство и любовь» по Шиллеру она сыграет сразу две роли – фрау Миллер и леди Мильфорд. Под руководством Исхака Илялова Зайнаб Садриева подготовит и роль Ксении в спектакле «Егор Булычов и другие», поставленном в 1939 году.
В целом, ей везло на талантливых режиссеров. Среди них был Соломон Михоэлс, в годы войны находившейся в Ташкенте и поставивший в 1943 году в театре имени Хамзы спектакль «Муканна» с участием Зайнаб Садриевой в сценографии А. Г. Тышлера. Много лет она работала и с опытными ташкентскими режиссерами Шарифом Каюмовым и Александром Гинзбургом.
Любопытно, что в памяти зрителей многие актрисы не запечатлеваются молодыми – они сразу становятся «великими» или «комическими» старухами, словно и не было их ранних, молодых лет на сцене. Фаина Раневская и Татьяна Пельтцер в русском театре, Сесилия Такаишвили в Грузии – они пришли в театр еще в начале XX века, но главные этапные роли сыграли в последние десятилетия жизни. Примерно так – пожилой, мудрой, властной воспринимается в памяти узбекского зрителя и Зайнаб Садриева. Великая узбекская бабушка. Две самые известные роли, сыгранные в 1970-80-е гг. повлияли на этот образ.
В театре это была Фармон-биби в пьесе Саида Ахмада “Бунт невесток”, поставленной в 1976 году режиссером Баходыром Юлдашевым. И хотя в фильме 1985 года роль Фармон-биби сыграла другая актриса, сохранилась телеверсия спектакля, дающая возможность увидеть блестящую игру Зайнаб Садриевой. Герои этой пьесы — представители большой семьи, правит которой старая Фармон-биби. Честная и мудрая, любящая мать, справедливая свекровь на первый взгляд может показаться расчетливой и деспотичной хозяйкой семьи, время от времени сдерживающей семерых невесток своих сыновей, а также двадцать внуков от всевозможных глупостей. Такой она и была для Нигоры, жены младшего сына, до тех пор, пока невестка не взбунтовалась против семейного деспотизма Фармон-биби и не привлекла на свою сторону остальных невесток. Однако бунт закончился, что называется, вничью: героини, наконец, увидели друг в друге замечательные черты характера, и решили жить, как и прежде, — в мире и достатке.
Незамысловатый сюжет, но все сценическое действие столь колоритно, что даже в телевизионной версии чувствуется дыхание спектакля, восточный юмор и теплота, быт и жизнь узбекской семьи. Очень точно отмечает театровед Мухаббат Туляходжаева, анализируя «Бунт невесток», что стилистика спектакля складывалась из открытой комедийности и форм народных представлений. Режиссер создает комическое действие с музыкой, пантомимой, пародией, танцами, содержание которого, несло глубокий нравственный смысл – пробуждения человеческой доброты, теплоты отношений между людьми. Спектакль отличался чуткой, согласованной игрой ансамбля, в центре которого Фармон-биби. Без преувеличения можно сказать, что спектакль «Бунт невесток» вошел в число лучших произведений узбекского театра. Об этом спектакле положительно отозвался крупнейший советский театровед Константин Рудницкий на страницах «Правды» в апреле 1977 года, а оценки этой газеты, как известно, носили канонический характер.
Вторая важнейшая роль Зайнаб Садриевой в чем-то схожа с Фармон-биби, но сыграна была в кинематографе. Это бабушка в фильме киностудии «Узбекфильм» «Суюнчи» (1982, режиссер Мелис Абзалов). Примечательно, что в общесоюзный прокат, продублированный на русский язык фильм, вышел под названием «Бабушка-генерал». Опять сила и теплота, юмор и властность, сарказм и готовность прийти на помощь.
… В небольшом современном кишлаке живет старушка Анзират, бабушка десяти мальчишек. За крутой, но справедливый характер односельчане прозвали Анзират «Бабушкой-генералом». Когда-то, в тридцатые годы, она возглавляла колхоз, боролась с кулаками. Постарев, Анзират по-прежнему не хочет мириться с ленью, жадностью, бесхозяйственностью некоторых односельчан. Она старается навести порядок и в семье сына, который, вместо того, чтобы помогать беременной жене, все свое свободное время отдает созданию футбольной команды… Однако когда она постарела, молодежь перестала прислушиваться к ее словам, все стали обходиться без ее помощи. Это стало духовной трагедией слабеющей трудолюбивой женщины. Однажды сердце старой женщины не выдержало, и она умерла. И только тогда жители кишлака поняли, как не хватает им беспокойной Анзират, которая была совестью их деревни.
Фильм этот прославил Зайнаб Садриеву далеко за пределами Узбекистана. Множество рецензий вышло в союзной печати, о фильме узнали и в США: виздании «Verite Magazine», в статье посвященной узбекскому кино особо отмечалась игра Зайнаб Садриевой.
Снималась она и в других узбекских фильмах, дебютировав еще в 1953 году в картине «Бай и батрак». Однако ролей было немного. Во многом, короткая фильмография Зайнаб Садриевой была следствием и общего состояния узбекского советского кино, больше ориентированного на жанр приключенческих фильмов – истернов, в отличие, например, от жанрово и содержательно разнообразной мощной киргизской киношколы.
Однако у Зайнаб Садриевой были роли в родном театре. Их разноплановость и сложность поражает. Назовем лишь несколько: Васса Железнова, Кручинина, Любовь Яровая, Глафира в «Последней жертве», Феклуша в «Грозе». Сыграла она и роль, созданную в Ташкенте своей великой предшественницей Махсум Кариевой, став еще одной узбекской Гертрудой. Играла она и мать Ленина Марию Александровну в пьесе «Семья».
Были, разумеется, и многочисленные узбекские роли в пьесах Хамзы, Камиля Яшена, в «Шелковом сюзане» Абдуллы Каххара. Была и глубокая роль Танкабике в известной драме башкирского классика Мустая Карима «В ночь лунного затмения», поставленной в Ташкенте крупным уфимским режиссером Шаурой Муртазиной.
В театре имени Хамзы Зайнаб Садриева прослужит почти всю жизнь, занимая свою особое положение. Лишь три последних сезона, с 1987 по 1991 год Зайнаб Садриева провела в ташкентском театре имени Аброра Хидоятова. В 1979 году она будет удостоена Государственной премии Узбекской ССР имени Хамзы.
Жизнь Зайнаб Садриевой – татарской женщины, посвятившей себя узбекскому искусству,была созвучной своему времени. Вместе со многими своими соплеменниками, обретя теплый дом в благодатном Узбекистане, она стала органичной частью уникального мира Средней Азии. Символично, что умерла она в октябре 1991 года, когда этот, казавшейся незыблемым мир, стал стремительно меняться….
Могила великой актрисы расположена на Чигатайском кладбище в Ташкенте, где похоронены выдающиеся деятели культуры, науки, политики Узбекистана.
Марат Сафаров, “Татарский мир”
