Новый председатель Союза писателей Татарстана Ркаиль Зайдуллин предложил свою концепцию развития татарской литературы. Какие идеи он планирует реализовать и что сделано за первые 100 дней на посту руководителя объединения, Ркаиль Зайдуллин рассказал в интервью ИА «Татар-информ».

Первые сто дней

— Какие у тебя впечатления от первых месяцев руководства союзом? Реальность оказалась совсем другой, или ты себе все так и представлял?

— Я до этого не работал на руководящих должностях и думал, что, если проявлять инициативу, то задача решается быстрее. Но все это, по большей части, оказалось иллюзией. Я, конечно, должен был догадываться – есть бюрократические барьеры, согласования, через хождение из одного кабинета в другой. Я не особо хорошо знал эти порядки. Поэтому иногда бывает чувство недовольства – хочется быстрее сделать, но не получается. Например, финансовые вопросы. Президент Татарстана подписал распоряжение о повышении зарплаты аппарату Союза писателей, пока все это утверждалось в Минфине, суммы в десять раз сократились.

— А ты не знал, что надо просить в десять раз больше?

— Ну, так много не попросишь, совесть же надо иметь. Вот так, через разные барьеры проходишь, и учишься.

— Что удалось сделать за первые сто дней?

— Не сказать, что мы так много уже сделали. Приобрели автобус, но оказалось, что нужно решить вопросы с его обслуживанием. У нас такой возможности нет, мы думаем договориться с каким-нибудь театром и автобус прикрепить к ним.

Здание требует ремонта. Это ведь еще и культурное наследие, его надо сохранить. Если крыша будет протекать, здание будет разрушаться, и просто исчезнет как памятник. Когда мы заговорили о необходимости ремонта, Президент очень удивился – капитальный ремонт был только в 2012 году. Не знаю, может плохо выполнили, второпях все сделали. Сейчас мы провели осмотр здания и выявили недочеты. Думаю, ремонт будем делать поэтапно – сначала крышу, потом второй этаж, затем первый.

Союз занимается и рутинными делами, например, заботой о здоровье писателей.

Что касается вопросов творческих, и тут особо не разгуляешься. Я же говорил, что работа в союзе больше сводится к проведению юбилеев и проводам в последний путь. Оказалось, даже это не так просто делается, работы там очень много. Бывает, иногда мы просто оказываем поддержку, а все заботы берут на себя земляки. Некоторых писателей очень почитают в их родных краях. Недавно были в Муслюмово. Это удивительный район. Руководитель района душой очень переживает за национальные традиции, и при этом он человек, который думает о будущем. Очень лоялен к литературе. У них в музее установлены портреты писателей с их биографиями. Не во всех районах есть такое. Великолепные, достойные литературные вечера прошли и в Альметьевске, и Бавлах.

— Выезжаете в районы?

— Да, это же популяризация литературы.

В апреле на встрече с президентом я поднимал вопрос создания центра перевода и Аллеи поэтов. Президент сказал, что лучше сделать эту аллею в Кырлае, пока рассматривается такой вариант. А я сам за то, чтобы создать ее в Казани. Я уже написал письмо – пусть будет и в Кырлае, и в Казани.

Сейчас нужно составить список. Думаю, с какого периода нашей литературы начать эту аллею. Может быть, с Кул Гали – но он общий поэт для всех тюркских народов. Можно начать с периода Казанского ханства, Мухаммадьяра, Кул Шарифа. И то на некоторых наших поэтов претендуют башкиры. Наш Утыз Имяни в башкирской антологии идет как Габдрахим Усман. Но, возможно, это и счастье для поэта, когда разные народы считают его своим.

Есть идея установить памятник Родному языку на Юнусовской площади или перед бывшим Домом печати.

Еще недавно побывали в Атнинском районе, в деревне Кулле-Кими на открытии надгробного памятника народной поэтессы Лены Шакирзяновой. Очень атмосферная, душевная деревня.

В школе есть музей-комната поэта Сибгата Хакима. Видел его родовой дом, он уже совсем разваливается, даже стены заросли березой. Его сейчас и не восстановишь, наверное, сразу рассыплется. Я об этом сказал Марату Ахметову (заместитель председателя Госсовета Татарстана – ТИ). Он говорит, не ограничивайся этим домом, составь реестр родовых домов известных писателей. На это тоже нужно время – выяснить, где они, эти дома, объездить их. Мы это сделаем, даст бог.

Посоветовались с депутатом Госсовета РТ Лотфуллой Шафигуллиным, который установил памятник Гумеру Баширову, стелу Марджани, Курсави. Но он больше работает в своем родном Арском районе. Сибгат Хаким всю жизнь писал об Арском районе, но при разделении территорий не повезло – оказался в Атнинском.

Еще одна проблема, которую надо решать – воссоздание литературных кружков. Возможно, проведем турнир среди них.

Недавно ко мне обращался драматург Данил Салихов, хочет провести Всероссийский семинар драматургов. Надо на это деньги найти.

— В этом году он пройдет там же – в усадьбе Данила Салихова в Битамане?

— По традиции, в этом году собираемся там провести. А через два года посмотрим. Может быть, до этого в Камском Устье достроят дом Туфана Миннуллина, сможем там сделать.

Союз должен стать трибуной для писателей

— Давай пройдемся по пунктам твоей программы. Ты говорил, что Союз писателей должен стать неким рупором, трибуной, который, в случае чего, и позицию народа выскажет, и в защиту интересов нации выступит. Я сама на 100 процентов с этим согласна. Но возможно ли это?

— Я, конечно, немного наивный человек. У нас, писателей, есть свой чат, если появляется какая-то тема, я пишу: реагируйте, выскажите свое мнение, дайте свою позицию.

— Дают?

— Не особо. О чем только там они не переписываются! От комнатных цветов до рецептов балиша – все есть.

— А раньше над учителями смеялись, когда они в чате о языке стали обсуждать, как готовить пироги.

— Выращивать цветы – это тоже искусство.

—  Будем считать так.

— Они же тоже не какие-то высшие существа с неба. Большинство, если честно, не особо и профессионалы. Членство в Союзе – это еще ничего не доказывает. Поэтому я особо и не удивлен. В правлении говорят, надо в чат допускать только через администратора, я говорю – нет. Пусть пишут, что хотят. Кто-то таким образом себя проявляет. Кто-то посчитал, что выше этого, и удалился с чата. Наблюдать за этим – отдельное развлечение. А что касается трибуны, я от своего мнения не отказываюсь, так и должно быть.

—  Но как это сделать? Как этого добиться?

— Конечно, мечта не совсем совпадает с реальностью. Если хотя бы 30 процентов реализовать из того, что было сказано в моей программе, то это было бы большим достижением. Но, думаю, надо к этому стремиться. У нас, пожалуй, найдутся десять или пятнадцать писателей, способных высказать свое слово, а может и тридцать. А ведь еще надо, чтобы его мнение кто-то опубликовал – тоже важно. Если какая-то мысль не совсем соответствует госполитике, вы тоже особо ничего сделать не сможете.

— Но для этого есть соцсети.

— Да, есть. Но у каждого человека есть семья, дети. Их тоже можно понять. Сейчас ведь очень легко могут признать тебя экстремистом.

Я тоже выступаю. Потерять место не боюсь, особенно сейчас, когда узнал, что оно из себя представляет. Но какая польза от того, что я его потеряю? Литературе, отдельным писателям?

— Вторым пунктом у тебя идет – отдать школы под шефство писателей, чтобы они воспитывали у молодого поколения любовь к литературе. Взял свою школу под шефство?

—  В свою школу я захожу каждый раз, когда бываю в родной деревне. Потому что сестренка моя там преподает татарский. Шефство над школами будет сделано совместно с комиссией по языку при президенте. Договорились в Кайбицах учредить премию Зарифа Башири для творческих детей. Они не против, но пока идут каникулы, все эти мероприятия пройдут позже.

— Значит, в будущем все школы Татарстана будут под шефством?

— Не говори так, у нас же много школ.

— Берите по пять школ.

— В некоторых школах вообще не особо нас хотят видеть. Думаю, что в приказном порядке тоже не придешь, «насильно мил не будешь». Вон, Вахит Имамов, Рустам Галиуллин, Лябиб Лерон снова проводили встречи в Уфе. Лябиб ведь он, где бы ни был, выкладывает это в интернете.

— Да. Он молодец.

— Значит, наши писатели не дожидаются, пока союз что-то организует, сами ездят. Писатели должны ездить. Конечно, постоянно выезжать тоже не хочется, но это нужно делать. У него ведь еще есть прямые обязанности – он должен писать.

О литфонде и переводах

— А что скажешь о Центре перевода?

— По нему есть поручение президента. Будут выделены деньги на Центр переводов. Это небольшие деньги, две единицы штата. Эти люди должны будут заниматься координированием процесса, например, находить переводчиков.

Еще одна новость у нас – удалось набрать шесть человек на обучение в Литературном институте в Москве. Нам очень помогла руководитель управления национального образования Министерства образования Татарстана Лилия Ахметзянова. Оказалось, что ректор института Варламов давно выходил на нашего президента с предложением обучать студентов. Говорит: «При встрече с президентом скажу ему, что вы не выполняете его поручение». А до меня же его письмо и не доходило, я не знал о таком предложении. Я же по своей инициативе взялся за комплектацию студентов для Литературного института. Очень сильно просил Лилию Марсовну, и она помогла – нашла детей, которые сдавали ЕГЭ по русской литературе и которые хотели бы поехать учиться. Два парня, четыре девушки. Мы бы сразу им начинали давать подстрочный перевод, потому что для перевода подстрочник тоже нужен.

— Это будут бюджетные места?

— Да. Проживание в общежитии. Может быть, Татарстан стипендию даст – буду письмо писать. Есть стипендия Сажиды Сулеймановой – может быть, ее дадим этим ребятам. Хоть и немного, 2 тысячи в месяц, все равно прибавка.

Хотя центра пока нет, работа по переводам вроде бы идет. На турецкий что-то переводится.

Кстати, скоро должна выйти антология рассказов 30 современных татарских писателей в переводе на турецкий язык. Только Ахата Гаффара среди этих писателей уже нет в живых. Антологию подготовил Фатих Кутлу.

Думаем издать рассказы на европейских языках. В порядке прощупывания почвы, «не заинтересуют ли вас вот такие наши авторы». Чуваши в свое время издавали, Геннадий Айги очень старался. Из-за этого весь мир не стал читать чувашскую литературу, но движение – жизнь, надо что-то делать, жаловаться нет смысла.

— Еще один пункт – нужен Литературный фонд.

— Было бы очень здорово. Я его вижу, как фонд сбора пожертвований. Но регистрация такого фонда оказалась делом очень сложным. Своему заместителю Рифату Джамалу поручил изучить вопрос.

Еще рассматриваем вариант создания издательства при союзе. Самое печальное – на наши зарплаты молодежь не позовешь. Мне говорят, давай, ищи пути раздобыть деньги. Я же не могу дать здание в аренду – это был бы легкий путь, но даже если я сдам его, деньги будут уходить на сохранение культурного наследия, а не нам. Идея издательства тоже появилась с надеждой как-то выйти из трудного положения.

— В своем выступлении ты говорил о системе грантов на социально значимые произведения.

— Да, и на это придется просить денег. Наверное, у президента. Недавно в Башкортостане был форум, туда нас не позвали. От имени Татарстана поехала Фирдавес Баширова, заявила там, что в Татарстане башкирский язык притесняют. На этом форуме глава Башкирии Радий Хабиров сказал, что даст три миллиона на перевод башкирских произведений. Вот как башкиры уделяют внимание работе с переводами.

— Разве это много?!

— Ежегодная помощь. Неплохо. А у нас ведь еще этот центр и не образован, за него деньги и не попросишь.

— Как насчет повышения гонораров?

— Вот это я не осилю, я решил отказаться от этой идеи.

— А когда озвучивал ее, ты думал, что получится, или это было просто ради красного словца?

— Думал, что смогу, и пробовал этот вопрос поднимать и так, и эдак. Конечно, тут есть одна сложность – тиражи у книг очень низкие, и они не окупаются, все на дотации. Когда говоришь – повышайте гонорары, на нас смотрят с недоумением. Говорил, пытался доказывать, и не один раз.

Хорошо хоть книги печатаются за счет государства, если и это будем издавать за свой счет, то национальная литература просто развалится.

— Значит, в этой теме совесть твоя чиста – ты пытался.

— Я этот вопрос постоянно поднимаю. Может, как-нибудь получится.

— Ты и насчет аудиокниг говорил. Правда, эта работа в каком-то объеме идет. Может быть, эта информация до тебя не дошла. Или тебя не устраивают объемы?

— Оказалось, что это уже довольно хорошо налажено. Но я одного не совсем понимаю. Сейчас вот есть радио «Китап». Там в дневном эфире дают хорошие песни. Ретро. Слушать приятно. И стихи в программу включают. Ладно, ставят Йолдыз Миннуллину, есть еще несколько молодых девушек, пишут, как она. Иногда какие-то непонятные авторы читают совершенно несуразные, нелитературные по своей сути стихи.

— Хочешь сказать, что нужен литературный консультант?

— И это, наверное, им нужно. Мне кажется, молодежь историю литературы и не знает. Меня еще беспокоит другое – там прозу оставляют на глубокую ночь. Я им уже говорил – я же не из тех, кто скрывает свое мнение. У нас есть мастера рассказа Фаиль Шафигуллин, Шариф Камал, Магсум Хузин. Почему их не дают в дневном эфире?

— Еще один пункт твоей программы касался сайтов – сайт самого союза писателей надо было улучшить, а еще сделать персональные сайты писателям. Сайт союза действительно стал лучше, новости оперативно выходят, хотя Лябиб Лерон все равно быстрее вас, но вы тоже работаете быстро.

— Лябиба обойти не получается никак. Потому что пока я с места мероприятия отправлю новость, а редактор сайта ее разместит, проходит время. Мы же не можем как Лябиб просто подписать «Моменты…». Нам надо написать текст. Только поэтому отстаю от Лябиба (смеется).

Еще одна идея есть. Открыли Ютуб-канал. Хотим начать серию передач «У зеленого камина» на серьезные темы и что-то более легкое «Әйбәт гайбәт» («Хорошие сплетни»). За канал мы уже платим деньги. Но пока смотрят мало.

Насчет сайта тоже думаю. В библиотеке есть старые книги, изданные в советское время, может их оцифровать? В архиве есть разные документы, связанные с писателями. Например, чье-то заявление о материальной помощи, кого-то задержали в пьяном виде. Большую часть этих документов уже забрали, но некоторые сохранились.

— Интересно. Я бы их с удовольствием почитала. А что с персональными сайтами писателей?

— Это оказалось нереальным, если честно. Потому что многие писатели даже что такое мессенджеры не знают. Если только курсы открыть. Они ведь уже в возрасте, некоторым под 80, они не понимают, зачем им это нужно.

— С другой стороны, будет ли интерес аудитории к персональному сайту этого писателя.

— Именно. У меня давно есть сайт, но я сам туда не успеваю заходить. Пару раз в месяц захожу, публикую то, что вышло в прессе. Вот начал осваивать инстаграм.

— Зато в Фейсбуке перестал писать, в дискуссиях не участвуешь.

— Времени нет. Скажу прямо – даже книги уже не хочется читать. Не говоря уже о том, чтобы писать. Пишу предисловия к каким-то проектам – это же уже не творчество. Конечно, меня это беспокоит. Оказывается, раньше я на гонорарах зарабатывал больше, чем сейчас на зарплате председателя. Теперь я и в литературных конкурсах участвовать не могу.

— Уже не пишешь на заказ, как раньше?

— Времени же нет. Хотя, кто привык писать, его и не остановишь. На днях Гузель Сагитова соблазнила участвовать в конкурсе рассказов о Казани. Никакого отношения к организации этого конкурса не имею, так что могу писать.

О молодых талантах

— Ты в своей программе говорил, что в оценке произведения кандидата в члены Союза писателей должна участвовать общественность. Вы приняли двух новых членов, я вот – общественность, я не участвовала.

— Согласен с тобой. Надо это помнить всегда. Но там есть вопрос авторских прав, писатель может сказать – зачем опубликовал мое произведение? Там могут быть большие штрафы.

— А что тут сложного, пусть вместе с заявлением на вступление в союз дает разрешение на публикацию каких-то произведений.

— Это тоже правильно. Мы пока без обсуждения с общественностью двух только взяли членов. Одна из них – Дания Нагимова. Первая ее книга давно уже вышла. Потом родила двоих детей, это тоже хорошее дело, а то есть и такие, что ради творчества остаются в одиночестве. Второй новый член союза – Челяев, он уже 30 лет не мог попасть в эти ряды. Его очень рекомендовали русскоязычные писатели.

— Дальше пойдем. Ты говорил, что творческие вечера писателей надо проводить в больших залах.

— Это будет, даст бог. Потому что в последние годы эти вечера сузились до масштабов Тукаевского клуба. Есть желание вернуть все это обратно.

— И еще два пункта у тебя были о необходимости продолжить активную работу с молодыми писателями.

—Это уже немного общие слова. Наша последняя перед летними отпусками встреча была с молодыми поэтами под руководством Йолдыз Миннуллиной. Народу было мало, ты тоже не пришла. Из наших писателей были Батулла, Хатип Миннигулов. Стихи, которые пишет нынешняя молодежь, я еще немного понимаю, а Хатип абый, Батулла не поняли вообще. Там есть метафоры, нет конкретики, без нее и простого читателя не привлечешь. Это от нехватки мастерства, или чего-то еще, не знаю. Не буду скрывать, немного таких стихов, чтобы получить настоящее эстетическое наслаждение. Многие из поэтов – девушки. У девушек ничего, а среди них есть несколько ребят, у них вообще ерунда какая-то.

Что я хочу сказать – если поэт яркий, однозначно имеет талант, то мы ему все пути готовы открыть.

—А какие это «все пути»?

—Издать книгу, помочь в популяризации, организовать творческий вечер. А что еще надо? Можем грамоту вручить, медаль…

Мы составили список молодых писателей до 30 лет, им будет уделяться особое внимание.

— Есть молодая поэтесса Лейла Хабибуллина. Она учительница татарского языка.

— Да, я видел ее монолог учителя татарского языка. Очень хорошо написан! Она говорит, что ни перед какими препятствиями не остановится. Это же большая вещь. Это показывает, что она личность. Лейлу Хабибуллину мы хорошо знаем и как поэтессу – стихи у нее тоже были хорошие.

Учителя у нас есть. Например, Алмаз Мансуров. Я считаю, что писатель в молодости должен хотя бы год преподавать в школе. Минимум.

— Ты это говоришь как человек, который тоже преподавал?

— Да. Полгода. Мы таких примечаем. Лейлу в последнее время особо не видно было. Работать учителем тяжело.

— Если из-за этого монолога у нее появятся проблемы, готов Союз писателей ее защитить?

— Конечно. В этом не может быть ни малейшего сомнения. Если начнут трогать, будет защита и со стороны Союза, и от Госсовета.

Хотят дружить – пусть дружат на равных

— Следующий пункт – обновить творческие связи с литературным сообществом в Москве и изучить эффективность взаимодействия с Ассоциацией творческих союзов. То есть, как решается вопрос обезвреживания заложенной Данилом Салиховым мины?

— Я считаю, что никакой мины Данил не закладывал. Председатель правления Союза писателей России Николай Иванов должен был в июне приехать в Казань встретиться с митрополитом. Тогда мне позвонили, сказали, что хочет со мной встретиться. Я сказал, что не против встретиться, но объяснил, что входить в их состав не собираемся и что это даже не в моей компетенции. Не знаю, встречался он с митрополитом или нет, сообщений в СМИ не видел, а со мной встретиться не было и попытки.

В этом вопросе наша позиция однозначная. Я знаю, что думают об этом писатели – они не хотят входить в состав Союза писателей России. Что это нам дает? Пару раз в год, может быть, позовут на фестивали. Я в этом не нуждаюсь.

В Москве создана Ассоциация союзов писателей, под руководством Сергея Шаргунова. Шаргунов – известный писатель, депутат Госдумы, и отец у него известный переводчик. Связался с ним, спросил, можем ли мы напрямую вступить в эту ассоциацию. Он мне ответил: «Я не против, чтобы Союз писателей Татарстана в самостоятельном порядке вступил в ассоциацию, но из учредителей Союз писателей России наложит на это вето. Они сами хотят вас поглотить». Союз писателей России хочет показать, что мы напрямую входим в них, потому что Союз писателей Татарстана считается большой организацией в РФ.

А что касается вопросов фестивалей, Ренат Харис отдельно сам в этот союз вступил и много ездил по этим фестивалям. Может быть, счастья ему прибавилось, но я особого смысла в этом не вижу. Конечно, надо общаться, русский это писатель, или еврей, турок, узбек или литовец. Я думаю, что мы должны наращивать связи с каждой организацией напрямую, не вступая в какие-либо организации. Хотят с нами дружить – пусть дружат на равных правах.

— Ты еще говорил о восстановлении отдела пропаганды творчества писателей.

— Здесь есть вопрос штата, я не сторонник его раздувать. Денег же от этого больше не становится. Мы все уже занимаемся пропагандой, популяризацией татарской литературы, наши поездки по районам, встречи – это и есть деятельность в данном направлении. Может я погорячился. Отделы пропаганды — это ведь явление тех времен. Сейчас есть сайты, Ютуб, это и есть пропаганда. Надо искать пути расширить аудиторию через эти каналы.

А насчет пропаганды творчества, очень хорошая идея Рустама Галиуллина издавать «карманные книги».

— Да, он молодец, показал Татарскому книжному издательству, что татарскую книгу можно продавать. Они же даже 150 книг продать не могут.

— Дорого же. Издательство такие тонкие книги и не выпускает.

— Ты еще говорил о сотрудничестве с Таткнигиздатом в проведении дней литературы в районах и организации продажи книг.

— Летом это не получится. Тут глава как на иголках из-за засухи, а ты ему с литературой. Как бы он ее вообще не возненавидел после этого. Может быть, кто-то и согласится, но нехорошо как-то, в такую пору это кажется неуместным. Осенью сделаем, Алла бирса. Некоторые районы с удовольствием готовы проводить такие мероприятия. С кем бы ни говорили, никто еще не отказал. Еще вот совместно с Литературным марафоном Раиля Гатауллина проводим Литературный Сабантуй.

— Было сказано также о необходимости создать студию для подготовки киносценаристов совместно с кинематографистами Татарстана.

— Сейчас ты мне напомнила – председатель союза кинематографистов Ильдар Ягафаров присмотрел один мой рассказ, просил меня прислать ему текст. Я забыл. Рассказ называется «Белая собака». Он меня уговаривает писать сценарии. Только времени у меня нет.

С Ильдаром мы всегда на связи. Он говорит, что надо идти к президенту, поднять вопрос производства фильмов по произведениям татарских писателей. Ну, где еще взять деньги? Не у людей же собирать по копейке. Давай сейчас мы с тобой скажем, что эту работу надо делать, и на этом пока закроем тему. Потому что это не только от меня зависит.

У нас кино с самого начала неправильно пошло, стали снимать масштабную сагу «Ветра Булгар», проект затянулся, фильма так и не увидели. После такого у наших чиновников интерес пропал.

Сейчас ведь, если честно, кино и на телефон можно снимать. Вон же якуты снимают малобюджетные фильмы.

— Но, Ркаиль, тут есть еще одно: якуты сами смотрят местное кино, а татары не смотрят. Это наша особенность, или мы снимаем так плохо, что даже сами не можем смотреть.

— Наверное, все-таки наша особенность. Был бы народ умный, смотрел бы свое, даже если качество не очень. Даже чтобы узнать, что кино плохое, надо его посмотреть.

— А мы народ немного бестолковый, да?

— Это еще мягко сказано. У нас книг не читают, ругают литературу что она плохая, и фильм татарский не смотрят, уже говорят, что он плохой.

Премия должна вручаться за настоящее литературное произведение

— Ркаиль, как ты думаешь, можно ли усилиями одного председателя Союза писателей поднять татарскую литературу?

— Кто пишет – тот пишет, ему без разницы, кто председатель. А кто не пишет, ничего с ним не поделаешь. Как председатель Союза писателей, я должен сделать так, чтобы работа писателей была оценена по достоинству. Например, Марат Кабиров получит звание заслуженного деятеля искусств Татарстана, даст бог. Марату Кабирову до это ни одной грамоты не вручалось, а ему ведь уже почти 50 лет. Хочется дать почетное звание Ляису Зулькарнаю, оказывается, у него ни единой Почетной грамоты нет.

— Это дает стимул?

— Думаю, что дает. И литературные премии надо давать, много же их у нас. Уже на первом заседании я сказал: «Если кто-то надеется, став членом правления, получить премию – такого больше не будет. Так быть не может». Многим это не понравилось. Но премия должна вручаться за настоящее литературное произведение. Его автор может и не нравиться мне. У тех, кто хорошо пишет, во многих случаях характер бывает не из гладких.

— Предыдущее правление отказалось принимать в Союз одну из самых популярных писательниц Зифу Кадырову.

— У Зифы есть читатель, нельзя было с ней так поступать. Я позвонил ей сразу после того, как стал председателем. Но она сказала, что это ей уже неинтересно.

— Ты теперь и депутат, и председатель Союза писателей. Работы у тебя так много. Как бы не пришлось признать, что мы потеряли своего писателя Ркаиля Зайдуллина?

— Ну не стоит так однозначно говорить…

— Но к этому идет?

— Да нет. Писатель он не может не писать. Вот у меня что-то зарождается внутри, какой-то узелок, и он потихоньку зреет, поднимается к горлу, хочется быстрее написать, избавиться от него, иначе так и будет беспокоить. Только напишешь – следующий узелок появляется, начинает расти. Он у меня пока здесь (показывает область живота – авт.), а как поднимется…

…ты уедешь на свою дачу на Камском Устье?

— Да. Там что-то пишется. Я, в принципе, могу немного отойти от своих обязанностей, отпуск тоже бывает. Я же прекрасно понимаю, что спустя несколько лет будет неважно, работал ли ты председателем, или депутатом. Люди будут спрашивать: «А что он написал?». Как бы в такой момент не оказаться в трудном положении.

Автор: Рузиля Мухаметова (перевод, www.intertat.tatar)
https://www.tatar-inform.ru